Каранни одарил жреца-предсказателя и велел затем позвать колдуна-заклинателя. Тот явился весь перевитый медными прутьями, на плечах у него были нацеплены тоже два медночеканных солнца, сияющих бликами. Воистину колдун.
Он поклонился престолонаследнику и запричитал, воззрившись в небо:
— О, явись, бог Солнце! Явись в помощь народу моему армянскому! — Затем, обращаясь к царевичу, объявил: — Бог Солнце с тобой! Подними свое знамя и ринься на врага, как огонь в сухостой! Ищи победу не в слабости врага, а в силе своей!..
Колдун произносил и другие приятные для слуха Каранни речи. Но одна причина для тревоги была. Слоны Мурсилиса не на шутку беспокоили царевича. Правда, Каш Бихуни убеждает, что беспокойство излишне. Но откуда в нем эта уверенность? И почему он так думает? Считает, что Мурсилис не введет слонов в сражение? Про евнуха-хетта что-то говорил. Не обман ли это? Может, его сам Мурсилис специально заслал, чтобы отвлечь их внимание от главного удара?.. В общем, не очень все ясно…
И этот день канул в Лету — солнце ушло за горизонт.
Арбок Перч подложил под голову колчан для стрел и пращи, разлегся прямо на песке и уставился взглядом в сторону вражеских расположений. Днем он выспался и потому сейчас бодрствовал и был готов к новому сражению. А оно, пожалуй, и этой ночью возможно. И пусть состоится. Ему не привыкать. Сегодня, правда, он несколько огорчен. Нуар отворачивается от него, не желает видеть, вся пребывает во власти богов и их наместника на земле, а ему это — нож острый. И из сердца никак ее не вырвать — вот в чем проклятье!..
В последнее время Арбок Перчу все чаще и чаще вспоминается родное селение. Отчего бы это? Ведь всего и памяти от тех времен — колчан, на котором сейчас покоится его голова… Сегодня местные жители насобирали тут много камней и наносили им, чтоб было что из пращи выпускать во врага. И свинцовых шариков принесли. Они особенно далеко летят и, несмотря на малость, бьют сильно. Арбок Перч некоторые из камушков пометил черной ореховой краской. На иных начертал имя Нуар. И на аркане своем его написал. На том самом, которым не счесть сколько врагов заарканил и удушил. Вот бы и Нуар им заарканить, да только живую, трепетную, чтобы к себе притянуть! Ах, боги мои, где вы?!
Он резко повернулся на другой бок. Занозой в сердце свербила одна дума: не Каранни ли причиной тому, что Нуар не любит его, Арбок Перча? В душе разгоралось пламя ненависти. Но против кого? Не против Нуар! Нет! Против того, кто наслаждается, нежится с ней. Душа алчет потому, что он, Арбок Перч, смертен. Но ведь и боги алчны? А они-то бессмертны? И царевич тоже…