На первой странице над тремя колонками стоял заголовок: «Злоключения мадам Мегрэ».
Приключение, происшедшее с женой комиссара на Анверс-сквере, расписывалось в мельчайших деталях. Отсутствовала только фотография самой мадам Мегрэ с ребенком, которого ей так бесцеремонно навязали.
Комиссар толкнул дверь к Люка. Тот тоже читал статью, но у него были основания воспринимать ее более серьезно.
— Я надеюсь, вы не думаете, что инициатива исходит от меня? Сегодня утром, развернув газеты, я был ошарашен. В самом деле, я ведь ни с кем из репортеров не разговаривал. Вчера, вскоре после нашего разговора, я позвонил Ламбалю в 9-й округ и рассказал ему эту историю, не упоминая, конечно, вашу жену, и поручил ему отыскать то такси. Кстати, он только что звонил, шофера уже нашли, правда, совершенно случайно. Он послал его к вам. Через несколько минут будет здесь.
— Был ли кто у тебя, когда ты звонил Ламбалю?
— Возможно. Тут всегда кто-нибудь да есть. Кроме того, наверняка дверь в кабинет инспекторов была открыта. Но страшно подумать, что у нас происходит утечка информации.
— Вчера я еще сомневался. Утечка началась 21 февраля, потому что ты только собирался идти с обыском на улицу Тюренн, а Филипп Лиотард уже был осведомлен.
— Но кем?
— Я не знаю. Но непременно кто-то из управления.
— Вот почему к моему появлению чемодан исчез.
— Более чем вероятно.
— В таком случае, почему же они не избавились также и от костюма с пятнами крови.
— Может быть, они об этом не подумали или расценили, что происхождение пятен установить нельзя? А может, у них просто не хватило времени?
— Вы хотите, чтобы я допросил инспекторов, патрон?
— Я сам займусь этим.
Люка еще не закончил разбирать почту на длинном столе, который служил ему вместо письменного.
— Интересного ничего?
— Пока не знаю. Кое-что придется проверить. Несколько сообщений, касающихся именно чемодана. В одном анонимном письме говорится, что никуда с улицы Тюренн он не делся, а мы наверняка слепые, раз не могли найти его. В другом сообщается, что вся загвоздка в Конкарно. А в письме, написанном убористым почерком аж на пяти страницах, достаточно убедительны рассуждения, что, дескать, правительство специально раздуло дело, чтобы отвлечь общее внимание от роста стоимости жизни.
Мегрэ прошел в свой кабинет, снял шляпу и пальто, несмотря на теплую погоду, набил углем единственную оставшуюся на набережной Орфевр печь, которую он с таким трудом отстоял, когда делали центральное отопление.
Приоткрыв дверь кабинета инспекторов, он позвал маленького Лапуанта, который только что пришел.