И сам подхватил круглую темную конфетку, сунул в рот и зажмурился. И Лизавета последовала его примеру. На языке вертелась тысяча вопросов, и все-то казались нелепыми, неуместными, но в то же время обещающими преогромную выгоду… статья о приватной беседе…
…и шоколад.
И… подло это будет.
Лизавета тряхнула головой: нет, вот до чего она не опустится, так до откровенной подлости.
— Спасибо, — конфета оказалась темной и сладкой, с тягучей медовой начинкой, которая разлилась по языку. — Я… действительно не знаю, как здесь оказалась. Вышла погулять… я первый день здесь.
Лешек кивнул.
И даже посочувствовал:
— Он большой… дом… я маленьким частенько плутал. Бывало, как от нянек сбегу, так непременно потеряюсь. После всем двором ищут…
— Нянек у меня не было…
— Повезло, — он облизал пальцы и сказал. — Ешь конфеты. У меня много. Я не жадный.
— Это хорошо… я… шла, шла и…
…и говорить ему о теле?
Нельзя.
Еще испугается. Или не поверит. Или вызовет кого из стражи, и тогда Лизавету… а промолчать? Но тело, выходит, лежало в коридоре, который вел к личным покоям великого князя? А это не просто так… или… Лизавета моргнула, пытаясь избавиться от страшной мысли: что если…
…если он?
Он огромен. И сил задушить хватит. И…
— Опять страшно? — Лешек покачал головой. — Нужно дышать. Мне так говорили. Как только страхи появляются, дышать надо. Ртом. А выдыхать через нос. Вот так.
Он втянул воздух со свистом, хекнул, застывая, а после медленно наклонился, едва не упершись в столико лбом.
— Тогда совсем не страшно уже, — голос наследника престола донесся из-под стола. — Только сопли выползти могут. Но лучше уж сопли, чем страх. А у тебя к туфельке что-то прилипло.
Лизавета подняла ногу… лепесток.
Белый мятый лепесток.
И… и синий взгляд, слишком, пожалуй, внимательный… и надо решаться, надо… она почти успела, когда в дверь постучали.
— Вот же, — со вздохом произнес Лешек, пряча конфеты под стол. — Чаю попить не дадут… входите, кого там нелегкая принесла…
Димитрий стоял над телом, раздумывая, не придушить ли ему заодно и старинного приятеля, который не нашел иной забавы, кроме как собрать с сотню девиц не самого простого характера, да и стравить их в борьбе за собственную персону.
Или за корону, что правдивей.
А главное, поди, думай, случайно ли убили Кульжицкую или же связана эта смерть с неосторожными ее словами, которые, кроме княжны Таровицкой, слышали многие.
Димитрий обошел тело.
Задрал юбки.
Белье покойной было в порядке, стало быть, обошлось без насилия… нет, после скажут точно, а то находились всякого рода умельцы. Однако…