— Я просто рассчитываю на ваш здравый смысл.
— А я — на ваш. С нами дружить выгоднее.
Евгения с трудом удержалась от резкого ответа.
— Так давайте дружить, — сказала она, — я не против. Только дружба предполагает взаимную помощь.
Генерал замолчал, барабаня пальцами по столу. Руки выдали его, он все-таки чуточку нервничал. По нынешним временам ссориться с прессой было себе дороже.
— Хорошо, — сказал Панов. — Я дам команду проверить.
— Буду ждать. Надеюсь, это не займет много времени, — закончила разговор Евгения.
Тем не менее она вышла из генеральского кабинета, вовсе не уверенная в своей победе.
Едва за ней закрылась дверь, Панов смачно выругался. Разве раньше эта сука журналистка посмела бы так с ним разговаривать? Все эти демократические свободы были генералу как нож острый. Да не станет он ничего делать для этой Альшиц! Поручит кому-нибудь сочинить формальную отписку, и все дела.
Панов попытался выбросить из головы визит журналистки, но вместо этого с тяжким вздохом нажал кнопку селектора и рявкнул:
— Соловьева ко мне! Пулей!..
Он и не предполагал даже, в какую запутанную интригу ввязывается сейчас.
Глава третья
Охотник и его дичь
Март 1999 года. Возвращение блудного сына
Под суровым взглядом пограничника ему стало немного не по себе, хотя он точно знал, что паспорт у него в полном порядке.
Его новая неброская фамилия — Марьямов — не могла значиться в компьютерных файлах ни одной из спецслужб. Материалы по его делу четырехлетней давности, где он проходил под кличкой Сильвер, были списаны в архив. Об этом месяц назад сообщил по телефону человек, которому Сильвер верил как самому себе. Четыре года Сильвер отсиживался на кипрской вилле, оттуда контролируя свой российский бизнес. Теперь возвращение на родину стало возможным.
Наконец пограничник шлепнул штемпель на соответствующей страничке и вернул паспорт. Сильвер, приволакивая левую ногу, вышел к автомобильной стоянке возле аэропорта. Его чуть заметная хромота была, конечно, особой приметой. Но избавиться от нее Сильвер так и не смог. Милицейская пуля в давней перестрелке навсегда сделала его калекой.
И хромота была еще не самым печальным последствием того случая. Куда хуже, что другое ранение лишило его возможности спать с женщинами. Впрочем, это случилось так давно, что Сильвер успел смириться со своей ущербностью.
На стоянке он отыскал синюю «Вольво» с известным ему номером. Возле машины со скучающим видом покуривал парень в дутой синтетической куртке.
Сильвер, не обращая на него внимания, распахнул дверцу и сел на водительское место. Ключ торчал в замке зажигания. Сильвер врубил стартер и вырулил со стоянки. Парень в дутой куртке даже ухом не повел, продолжая курить.