— Линия поведения выбрана неправильно, — продолжил Генрих Романович, придвигая поближе к девушке бокал с настоящим «Шардоне».
Разговор происходил на холостяцкой квартире тайного советника, куда Ксана согласилась прийти только потому, что Генрих Романович вплотную работал с Марьямовым.
— А какая линия поведения правильная? — спросила она.
— Мои советы денег стоят, — после паузы ответил он. — Но с кончиной твоего отца я, кажется, потерял работу. Или нет?
Ксане не понравилось, как он произнес слово «отец». С явной иронией.
— Я не напрашиваюсь в опекуны, пойми меня правильно, — добавил Генрих Романович. — Но между нами должна существовать полная ясность. Ты меня нанимаешь или предпочтешь барахтаться сама?
В его вопросе содержался ответ. Одна Ксана безнадежно бы запуталась.
— Нанимаю, — негромко сказала она.
— Тогда другой коленкор. Условия остаются прежними. Мы просто продлим старый договор, но уже с тобой. Это я беру на себя. А теперь изволь говорить правду, и только правду. Ты ведь не сирота, так? Я имею в виду, что до приезда в Москву у тебя где-то был дом и настоящие папа с мамой. Что же тебя заставило отказаться от них и пойти в дочери к господину Марьямову?
Ответить на такой вопрос было непросто. Начинать следовало с Олексы Ивановича Буряка, которому родители целиком доверили судьбу дочери.
Конечно, они не предполагали, чем это обернется. А обернулось все жутким кошмаром. И Ксана не могла простить им этого. Ей казалось, что родители ее бросили, предали и забыли. Неужели их сердца не защемило от дурных предчувствий, когда Буряк и его дружок Семен по очереди насиловали Ксану, чтобы приучить бедную девчонку безропотно ложиться под первого встречного? Когда похотливые менты, устраивали ей «черные субботы»? Когда она, случайно подобранная в подмосковном лесу, цеплялась за жизнь на больничной койке? И потом, когда, от шока потеряв способность говорить, томилась в мрачном приюте для беспризорных, пока оттуда ее не забрал Марьямов? Неужели родителей нисколько не тревожило, куда она пропала и что с ней?…
Похоже, именно так и было. Вот почему Ксана решила вычеркнуть родителей из своей жизни вместе со всем своим черным прошлым. Это уже значительно позже она все-таки однажды не выдержала — отправила матери денежный перевод, хотя на бланке даже словечка не написала. Как такое расскажешь чужому человеку?…
— Так есть у тебя родители или нет? — с легким раздражением спросил Генрих Романович.
— Вообще-то есть… — сдалась Ксана. — Но я с ними…
— …связи не поддерживаешь, — договорил за нее Генрих Романович.