– Здоров, – говорит Андрей, стоя позади меня. Я чувствую, как он кладет руку на мое кресло. Мои руки начинают потеть от страха, а атмосфера накаляется.
Ник делает непринуждённый взгляд и спокойную лёгкую ухмылку, но я чувствую, как он сдерживается.
– Приветствую…как там тебя зовут? Я просто не интересуюсь девятиклассниками, извини.
Хот я и не вижу лица Андрея, но я чувствую его напряжение. Главное, чтобы до драки не дошло.
– Зато Юлей ты интересуешься.
– Да, бывает такое, что люди отличаются интеллектом от своих сверстников. Не замечал?
Андрей промолчал, но я чувствую, как захрустели его пальцы.
– Где она? Все волнуются.
– Не пробовал у неё спросить?
Андрей подошёл вплотную к Нику, и я заметила его красное лицо. Его уши сильно оттопырились, и я собираю всю свою смелость, чтобы не засмеяться.
– Передай ей, что будут обращаться в полицию. И я не советую её прикрывать, добра не будет.
Ник чуть посмеялся и сделал этот неотразимый непринуждённый взгляд. Ни у кого не получалось создавать такой спокойный и уверенный взгляд, как у Ника.
– Это угроза?
– Предупреждение.
Андрей отходит от Ника и смотрит прямо на меня. Я специально беру зубочистку, держа её во рту, надеясь на то, что Андрей не узнает меня и, к моему счастью, он сразу же удаляется.
Я с трудом выдыхаю и снимаю капюшон, заметив, что всё это время я практически не дышала.
Ник улыбается и говорит:
– Неплохо сыграла, гопник.
Я посмеялась. Но я понимаю, что пора вернуться домой. Я не смогу всё время скрываться.
Мы с Ником подходим к моему дому. Раньше от него исходили тепло и уют, и можно было сказать, что в нём живёт счастливая семья. Теперь же этот дом рушится на глазах, кирпич за кирпичом. Я звоню в звонок на калитке, и сразу же слышится надоедливая музыка.
– Кто? – слышу я мамин голос из домофона.
– Юля.
Калитка сразу же открывается, я придерживаю её одной рукой и поворачиваюсь к Нику.
– Дальше я сама.
– Помни, что всё будет хорошо. Не волнуйся.
Ник целует меня в лоб и уходит. Во мне сразу же растёт тревога и пустота.
Я захожу в наш дворик, а впереди бежит заплаканная мама. Её крашеные тёмные волосы, которые так и кричат «Расчешите меня!», завязаны в небрежный пучок. На ней её любимый голубой шелковый халат и домашние тапочки. Я сразу же чувствую родной запах, как только меня обнимают.
– Доченька, не делай так больше. Пожалуйста, не делай. – говорит она, всхлипывая.
Я сразу же отодвигаю её. Мне так и напрашиваются грубые слова на язык, ноги так и тянутся уйти подальше отсюда, но я пришла. Я должна всё закончить.
– Я просто пришла поговорить. О перемирии и не думай.