Нижняя губа мамы начинает дрожать. Она стоит так близко, что я могу разглядеть её тёмные и глубокие круги под глазами. Выглядит она ужасно, в душе проносятся мысли жалости к ней, но злость перекрывает их. Я не виновата в этом, и она это прекрасно знает. Я не могу заставить себя чувствовать по-другому.
Мы заходим в дом, начинающийся с гостиной. Стены украшены двумя картинами природы, художников которых я не знаю. Сбоку от меня стоит большое зеркало в рост. Я разуваюсь и иду прямиком на кухню, там мы всегда обговариваем важные дела. На самом деле, мы никогда не ничего не обговаривали до этого момента, просто обычно мы болтали всей семьей именно на кухне.
Папа уже сидит и пьёт кофе. Как ни в чём не бывало. На нём клетчатая рубашка и ковбойские джинсы; его коротко-стриженые волосы такого же цвета, что и у меня, а его стройность и крепкое телосложение напоминает мне Ника. От этого хочется посмеяться, и у меня на секунду поднимается настроение. Самое красивое у папы – это его глаза – небесно-голубого цвета, в которые можно заглянуть и утонуть. Я не понимаю, как мама могла изменить такому мужчине. Директор и в подметки к нему не годится.
Папа замечает меня и подходит с объятиями. Его крепкие руки дают мне надежду, и мне становится сразу же легче и теплее.
Мы садимся за стол, и мой живот крутит от нервов. Я молюсь, чтобы это всё побыстрее закончилось. Мама сидит и смотрит в никуда, слёзы капают с её глаз, а круги становятся ещё темнее. Папа сидит, скрестив руки, смотрит на маму и ждёт.
– Я расскажу или ты? – спрашивает папа.
– Ты, – отвечает мама, закрывая лицо руками.
– Мы давно должны были тебе рассказать. Но мы, как и ты надеемся на лучшее. Точнее надеялись.
Живот ещё сильнее скручивает, мне становится ужасно плохо.
– У нас с твоей мамой…
– Она не моя мама, – поправляю я.
Мама смотрит на меня испуганными глазами и, кажется, сейчас разревётся.
– Не надо так с ней. Она всё-таки твоя мама…
– Которая предала нас?! – начинаю кричать я. – А ты сидишь, будто ничего не знаешь! Тебе не плохо?!
– Хватит перебивать и орать. У нас с твоей мамой, – продолжил он, – давно не ладятся отношения. Переехав в Москву, мы думали всё наладиться. Знаешь, новое место – новая жизнь. Но ничего не получилось. Мы ходили к психологу, разговаривали и понимали…что это конец. Месяц назад мы подали на развод, и твоя мама была в праве быть с тем, с кем хочет. Я уверен, что она была вместе с ним уже давно, – папа укоризненно посмотрел на маму, – но это её жизнь. Мы расстались. Мы свободны.
Тошнота и холод начинают подступать ко мне. Снова эти чёрные точки, которые предвещают обморок, но я быстро нагибаюсь вперёд, и через минуту всё уходит. И вдруг, до меня доходит…мама и папа разведены. Это конец. Не будет больше совместных ужинов, походов в кино, празднования Рождества и Нового года. Больше не будет совместных походов на каток, поездок на море, лепки снеговика. Всё закончилось. Мне хочется рыдать и, кажется, я больше не верю ни в какую любовь.