* * *
Не прошло и месяца! Рассмеялась бы, не стой я ровно, будто палку проглотила, пока она мечется по комнате.
Сэр Уильям Мэйтланд, советник шотландской королевы, прибывает из Эдинбурга с невероятной просьбой от Марии Стюарт – она желает выйти замуж за благородного подданного Елизаветы, Генри Стюарта, лорда Дарнли. Елизавета белеет от злости и удаляется в свои покои. Сесил и Дадли то заходят к ней, то возвращаются, прямо как беспокойные попрыгунчики. Заходят, чтобы послушать яростные крики: Генри Стюарт так же фальшив, как и его мать Маргарита Дуглас и отец Мэтью Стюарт, граф Леннокс, а Мария – идиотка, он разобьет ей сердце и лишит всех шансов на трон Англии. Возвращаются, чтобы встретиться с членами Тайного совета и узнать, нет ли какой-нибудь юридической лазейки или недозволительных отношений, с помощью которых можно отказать в браке или объявить его недействительным, если женитьба уже состоялась.
Для меня это настоящее представление: крайне смешно наблюдать за тем, как эти высокопоставленные мужчины пытаются разрушить невинный план одной женщины. Они размышляют лишь о собственной выгоде, лишь об успехе своего политического курса, даже не задумываясь о влюбленной молодой девушке, оставшейся без советников, одинокой, при чьем дворе, расколотом от гнева, вдруг появился прекрасный юноша. Куда еще ей обратиться?
– Не такой уж он и замечательный, – говорю я Томасу Кизу.
Стоит холодный день, и мы устроились у огня в его комнате над водными воротами. Один из его служащих караулит главный вход. Заводной механизм опускающейся решетки на водных воротах находится по другую сторону стены, и никто не может поднять его без разрешения Томаса. Он осторожно достает из раскаленных углей кочергу и опускает в котелок с вином. Шипит кипящая жидкость, комната наполняется запахом подогретого вина с пряностями. Томас наливает по чаше мне и себе.
– Утонченная юная особа, – говорит он. – Но, боюсь, не из тех, кто поступает, как велит Господь.
Это крайнее неодобрение из уст Томаса – моего Томаса, который ни о ком плохо не отзывается. Я смотрю на него поверх чаши.
– Разве? Что вам о нем известно?
Он улыбается мне.
– Я слежу за воротами, – напоминает Томас. – Никто не попадет внутрь незамеченным. Я вижу, кто приходит к нему, – и это не самые хорошие люди. Да и сам он часто навещает моих солдат, – резко добавляет он. – Пьет с ними, когда они не на службе. Больше ничего не скажу, это неподобающе.
Я с изумлением осознаю, на какой позор намекает Томас.
– Раньше вы мне такого не рассказывали.
– Мне не следует говорить об этом, а вам – слушать. Моя невеста не станет распространять сплетни.