Линэр устало потер виски. Он давно принял решение, но не мог признаться в этом даже себе. Слишком больно и страшно.
– Сегодня не проснутся еще двое, – подытожил темный маг.
– И при этом ты упрекаешь меня в том, что я убрала слабую кандидатку, – недовольно хмыкнула Элизабет.
– Ты сделала это не предупредив главу операции. Это недопустимо, мам. Ты могла сильно спутать мои планы. Повторяю, я этого не допущу.
– Хорошо, я тебя услышала. Итак, что дальше?
– Начнем работать. Мне станет немного легче, этих двоих надо питать намного меньше. Надо было по этому принципу и отбирать, а не по какой-то мифической воле Семизвездных. Боги… как же… никого нет, нас все бросили.
– Не святотатствуй. У них явно есть план, – улыбнулась Элизабет.
– Ага. У меня тоже. На самом деле, от твоей выходки была одна польза. Я увидел, что раздор действительно убивает. Надо попробовать наладить отношения с двумя девушками… Проклятье, как же сложно. Только любовного треугольника мне не хватало!
– А тебя никто и не просит их любить. Просто… сделайте мне внуков!
– Да сколько можно?! – вспылил темный маг, вскочил с камня и пошел в сторону дворца.
Пышные черно-розовые кусты мозолили глаза. Когда-то Линэр думал, что они станут его благословением, помогут держаться, но чем больше он смотрел, тем сильнее уверялся в мысли, что он поступает невероятно жестоко, но правильно. Будь у него чуть больше этой уверенности тогда, сорок лет назад… Он не дал бы случиться трагедии, спеленал бы принца заклинаниями, потерял друга, но не допустил бы трагедии. Сейчас же остается только разгребать последствия собственной слабости.
Маг замер перед беломраморной лестницей и задумался. Раздор… как много в этом слове. И даже оно не может охарактеризовать все те грани человеческих разногласий, которые существуют. Пожалуй, это пугало.
Лестница манила, требовала подняться и разрешить это душевное противоречие, но Линэр струсил. В замке не было никого, кто мог бы вытащить его из западни. Придется справляться самостоятельно.
Свернув вправо, маг прошел в жилое крыло. За то время, что во дворце провели девушки, там стало значительно уютнее. Пусть и уют этот был с налетом тлена и разрушения. Поникшие цветы в вазе, неровно лежащие в креслах подушки, скомканное покрывало на диванчике… Все это создавало ощущение того, что в комнатах жили живые люди, а не невидимые магические слуги.
И от этого на душе становилось еще гаже. Одно дело стоять и улыбаться, когда кто-то не сдерживается, не проходит испытание, и совсем другое… превращать цветущие юные создания в камень самостоятельно. Самое печальное в сложившейся ситуации то, что он не мог поступить иначе. Хотел, всем сердцем хотел, но не мог. Ведь если так у них будет шанс вернуться к жизни после того, как проклятие падет, то прояви он слабость, шансы будут значительно ниже.