– Сюда, – сказал он и помчался к ближайшему повороту в лабиринте, в нескольких шагах от них.
– Тесак, – закричала Алиса и припустила за ним, поражаясь, откуда только у него берутся силы. Он скрылся за следующим поворотом, только пятки сверкнули, и она изо всех сил старалась не отставать.
– Тесак!
Голос все пел, слишком приятный для настоящего и какой-то… «И вовсе не такой уж приятный», – подумала Алиса с детским упрямством… Несмотря на всю красоту, в голосе слышалось что-то зловещее. Алиса свернула за угол, где в последний раз промелькнул Тесак, и оказалась на пересечении двух дорожек.
– Тесак! – позвала она снова, бросаясь во все стороны, но так ничего не обнаружив. Тесак словно испарился.
Голос умолк.
От накатившей паники у нее свело живот, защемило сердце и совсем пересохло во рту. С тех пор как Тесак позвал ее через мышиную нору, она еще никогда не оставалась в одиночестве, без него. Как ей быть без Тесака? Как выкручиваться?
«Найди его, балда», – раздался в голове строгий голос, подозрительно похожий на Чеширского. Только этого не хватало – собственное воображение начинает подражать этому отвратительному типу. «Пораскинь мозгами и найди».
– Но как? – спросила она вслух, в панике озираясь кругом.
На траве не осталось никаких следов, ничего, что помогло бы определить, куда он направился. Солнце палило пуще прежнего, даже с закрытыми веками перед глазами мелькали темные пятна, а с открытыми – ярко-желтые.
Она провела руками по лицу, щурясь от ослепительного света, и опустила взгляд, чтобы дать глазам передышку. Возле ее правого ботинка на травинке переливалась крохотная красная капелька, словно маленький рубин, усыхающий под палящими лучами до коричневого пятнышка.
Алиса упала на четвереньки, склонившись над землей, и принялась разглядывать траву, пока не заметила еще одну подсыхающую капельку. Тогда она, как щенок, вынюхивающий угощение, припала носом к траве и поспешила вперед по редким красным пятнышкам, ведущим к повороту направо. Вскоре, убедившись, что Тесак направился именно туда, она снова вскочила на ноги.
Сперва Алиса припустила бегом, но от навалившейся усталости и жажды надолго ее не хватило. Она чуяла, что Тесак в беде, но была уже не в силах заставить себя двигаться быстрее.
«Поторапливайся, Алиса, быстрее, быстрее».
Она добралась до очередной развилки и снова припала носом к земле. Рубиново-красная кровь здесь кровь была посвежее, и в душе ее затеплилась надежда. Может, он не так далеко ушел. Может, его еще можно спасти.
«Но пение-то прекратилось».
Ее беспокоило, что пения не было слышно. Алиса предполагала, что этим пением их заманивали в ловушку. Если «она» – Алисе почему-то казалось, что это «она», хотя могла быть и черепаха, почем знать – замолчала, значит, добилась своего. Не дай бог, это Тесак!