— У тебя были на то причины. А у папы были свои. Поэтому он и оставил дом тебе. Тони хотел, чтобы ты помнила… помнила, что была счастлива здесь.
— Но… — Корд открыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашла слов. — Спасибо, мама. А теперь расскажи, как твои дела.
— Скучно, — покачала головой Алтея. — Не благодари меня. Я хочу, чтобы ты поняла, дорогая, почему он это сделал. Видишь ли, он знал, что все это его вина. Что Бен убежал и потерял пальцы. Он виноват в том, что ты отвергла нас задолго до истории с ним и бедняжкой Мадс. Он виноват в том, что Мадс убила себя — он это знал.
На горизонте набухали облака. Не веря своим ушам, Корд моргнула.
— Мама, ты… Ты знала про это?
Алтея кивнула.
Корд сжала виски руками.
— Но, мама, ты же никогда ничего не говорила!
— Господи, все это было так давно, — нетерпеливо отмахнулась Алтея. — Прошло столько лет, Корделия. Мы все были другими людьми. Дева с пламенем в очах / Или трубочист — все прах. Помнишь? Ты пела эту песню, дорогая. Он тоже обратился в прах, понимаешь? Я давно перестала оценивать твоего отца по тем же стандартам, что и остальных.
— Почему? — Корд прижала ладони к пылающим щекам. — Тебе было все равно? — Она сглотнула. — Ты должна была знать, мама. Про все его интрижки. С женщинами моложе его. Мы знали.
Алтея посмотрела на море и пожала плечами.
— Ты смешная. И совсем на меня не похожа. Раньше я этого не понимала. Посмотри, например, на свою куртку. — Она показала пальцем на черный нейлон.
Корд моргнула и засмеялась.
— Мама, о чем ты вообще говоришь?
— Я всего лишь имею в виду, что никогда бы не надела такую куртку в выходной день. В этом мы с тобой совершенно разные.
— Ну, спасибо, — сказала Корд, продолжая смеяться.
— Ты всегда была такой, дорогая. Ты видишь вещи по-своему, понимаешь? И не можешь представить, что все может быть совсем иначе. Ты права, и это аксиома. Ты воспринимаешь своего отца только как неверного мужа, лгуна, виноватого в том, что окончились твои отношения, в несчастном случае, произошедшем с Беном, в смерти Мадс и в других ужасных вещах. Ты думаешь так, и иначе быть не может. Но для меня… Для меня он совсем другой. Я вижу в нем молодого человека, с которым познакомилась когда-то. Я до сих пор вижу того мужчину, в которого влюбилась. — Она кивнула чему-то воображаемому, словно оно возникло прямо перед ней, и прикрыла глаза. — Боже.
— Ты в порядке?
— Да. То, что растет в моей голове, порождает странные чувства. Я забываю некоторые вещи и внезапно вспоминаю другие. Мне нравится сидеть у окна в доме рядом с Боски. Мне нравится размышлять. Я четче вижу прошлое.