— Это несправедливо, — в десятый раз сказала она. — Почему мне нельзя пойти купаться?
— Жизнь вообще несправедлива, — сказал отец, не поднимая взгляда от газеты. — Она ужасно несправедлива, и ты в этом убедишься. Несмотря на это, как я сказал тебе уже раз пятьдесят, дружок, я еще не закончил пить кофе и читать газету, после чего я побреюсь, и мы пойдем на улицу.
— Я могу купаться одна.
— Тебе шесть лет, — заметил папа. — И ты не была в море целый год. Тебе нельзя купаться одной, несмотря на все твое бесстрашие.
Корд взяла с подушки квадратик тоста и откусила от него.
— Это нечестно.
— Слушай, — сказала мать, переворачивая страницу книги. — Пока Бен лежит с температурой, ты можешь ходить на пляж с папой. Он уже почти закончил есть свои хлопья, смотри, дорогая. — Тони не пошевелился. — Почти закончил, да, дорогой? — Она пнула стул мужа своей стройной ногой.
— Что? Ах да. — Голова Тони появилась над газетой, он посмотрел на жену и похлопал ее по голени, после чего вскочил со стула. — Моя дражайшая, ты восхитительна этим утром, — сказал он ей, широко раскинув руки, и, посмотревшись в зеркало, поправил шейный платок. — Ты делаешь меня счастливейшим из мужчин.
— Хватит разговаривать как на сцене, — сказала Корд с отвращением, но ее мать смеялась.
— О, ваше высочество, — сказала она, отставив чашку с кофе. — Вы льстите мне, но я не достойна вашего расположения.
Она встала, и он заключил ее в объятия, после чего они немного повальсировали. Корд смотрела на их кружащиеся по полутемной кухне фигуры со смесью испуга и восхищения. Ярко-зеленый мамин халат развевался за нею после каждого шага.
— Но не прогуляться ли нам на веранду, прекрасная леди? Луна сегодня серебриста и нежна — словно ваши блестящие локоны.
— Никогда этого не понимала, — сказала Алтея, снова садясь и берясь за книгу. — Он говорит, что у нее седые волосы, правильно? Крайне невежливо, ей же всего девятнадцать.
— Ну и тебе было девятнадцать, когда ты ее играла, — ответил он.
— Тем не менее я о том, что она не старуха, дорогой. А теперь ступай. И пожалуйста, убери этого краба с глаз моих.
— Конечно, — ответил Тони, допивая последние капли кофе.
Он исчез на несколько минут и вернулся свежевыбритым, оживленно потирая ладони. Он протянул руки дочери, которая с широкой улыбкой вскочила со своего места у окна и вцепилась в его пальцы. Они вышли из дома, и Корд шумно сбежала по лестнице, оставив Тони ворчать о том, что крыльцо ходит ходуном от ее бега.
— Где-то здесь отходит доска, — сказал он, поднял Корд на руки и закружил ее, от чего девочка восторженно закричала. — Пойдем, любимая! Откроем пляжный домик и наденем купальники.