Лида прекрасно знала, что такое смерть. Умела обращаться с оружием и взрывчаткой. Знала толк в бомбах, гранатах, различных детонаторах и взрывателях. Возня с оружием доставляла ей истинное наслаждение — нет, она не хранила у себя бомбы, но если ей случалось держать гранату, бомбу или револьвер, она вся буквально светилась. Ведь оружие может мгновенно повернуть ход событий, бесповоротно решить судьбу врагов партии…
Когда Петр Ефимов, бывший прапорщик, политкаторжанин, сидевший в Александровском централе вместе с Гоцем, познакомился с Коноплевой, он сразу вызвался научить ее стрелять. Ученицей она оказалась способной и вскоре превзошла учителя.
Позже Ефимов рассказывал об этом Гоцу.
— Подумайте, Абрам Рафаилович, ангел, а бьет в мишень с дьявольской точностью. Пулю в пулю всаживает.
— Ты, Петя, Лидию Васильевну недооцениваешь. Впрочем, не ты один. У твоего ангела хороший послужной список. Она руководила солдатским университетом, работала среди моряков на «Андрее Первозванном». Предельно логична, собрана, непреклонна. Она не промахнется ни в буквальном, ни в переносном смысле. Одна стоит десятка сильных и смелых мужчин. Вот таков твой ангелочек, Петюша…
Гоц впоследствии по секрету передал Коноплевой этот разговор. Тогда ему показалось, что Лидия Васильевна осталась недовольна. Абрам Рафаилович не ошибся. С некоторых пор Коноплева стала щепетильной, точнее — после знакомства и дружбы с Борисом Николаевичем Рабиновичем. Поначалу она относилась к нему, как и к прочим товарищам по организации, но постепенно он стал занимать ее воображение все больше и больше.
Гоц Абрам Рафаилович — 54 года, занимал видное место в партии эсеров, руководил военным отделом ЦК партии эсеров. Считался непререкаемым авторитетом в организации массового и индивидуального террора. Тщеславный, склонный к драматическим жестам, не останавливался перед крайностями.
Особоуполномоченный ЦК Рабинович начинал свою работу в Петрограде с большой неохотой. В столичном городе, не то, что в провинциальной Пензе, откуда он приехал, по вызову своего шурина Гоца. На каждом шагу — яма. У каждой стены — лестница. Каждый встречный — загадка. Ошибаться нельзя. Цена ошибки — голова. И потому Борис Николаевич старался быть предельно внимательным и осторожным в знакомствах и встречах, даже с членами партии. Исключение составляли два человека — Гоц и Коноплева. С Абрамом вместе учились, вместе росли. Не один пуд соли съели. Все рассчитано на много ходов вперед. Как в шахматах. С Лидой — совсем другое дело. Над разумом витали личные симпатии. В ее обществе — не закиснешь. Порывиста. До предела обнажена в мыслях народовольническая душа, восторженная и романтическая. Народовластию предана фанатична. В Пензе он таких не встречал. И к нему привязалась. Кажется, искренне. Явно выделяет его среди других. Приглашает запросто на квартиру. Музицирует. Поет. И не плохо. Без фальши. Талант. Ей бы в актрисы податься, а она — в террористы. И в организаторских способностях не откажешь. За что ни возьмется — доводит до конца. Побольше бы ей удачи, как всей партии эсеров.