– Он не знал, что операцией управляли вы, – сказал Эйвери. – Что вы использовали ополчение как прикрытие.
Джилан сцепила руки за спиной и прислонилась к стене рядом с дверью.
– Не знал.
Решение держать губернатора в неведении наверняка принимали «наверху». Но если Джилан и была расстроена оттого, что ответственность свалили на нее, она этого ничем не выдала.
Эйвери поставил пустой стакан на каталку.
– Сколько кораблей он просит?
Джилан дождалась, когда Эйвери снова ляжет:
– Ни одного.
Несколько секунд в палате звучали только щелчки монитора, который зафиксировал резкий скачок частоты сердцебиения Эйвери.
– Но разве у нас не произошел…
– Первый контакт с инопланетянами?
– При всем уважении, мэм. Этот контакт никак не назвать дружественным. Их оружие гораздо совершеннее нашего. И, как вы сами сказали, это, вероятно, всего лишь малый корабль.
Джилан кивнула:
– Мы застали их врасплох и выиграли кулачный бой.
– Они вернутся для реванша.
– Я знаю.
– Тогда почему, черт возьми, Тьюн не просит прислать корабли?
Джилан оттолкнулась от стены и выпрямилась:
– Созданию ополчения предшествовали годы переговоров – требовалось единогласное одобрение парламентом Жатвы. Значительный процент граждан возражал против присутствия на планете даже мизерного числа морпехов. – Джилан подошла к изножью кровати. – Тьюн не горит желанием увидеть реакцию колонистов на появление боевых кораблей ККОН на орбите.
Эйвери вспомнил некоторых гостей на празднике солнцестояния – они не скрывали презрения к нему и его мундиру.
– Восстание. Тьюн опасается, что оно может распространиться на Жатву.
– Мы все этого опасаемся, – сказала Джилан.
– И что? Мы должны сделать вид, что не замечаем инопланетных гадов у нашего порога?
– Губернатор расстроен. Он не станет меня слушать.
– А кого станет?
Джилан положила руки на стержень из нержавеющей стали, удерживающий нижнюю часть матраса. Сжала, словно проверяя металл на прочность.
– Человека, имеющего представление об утвержденных планах реагирования на первый контакт. Человека, который либо убедит губернатора в необходимости привлечения флота, либо превзойдет его в полномочиях. – Она подняла взгляд. – Но не меня.
Эйвери услышал раздражение в ее голосе – это был изъян в фасаде бесстрастия. У морпеха появилась возможность сказать правильные слова, объяснить, что он разделяет ее досаду, и спросить, что они могут сделать вместе для организации обороны Жатвы. Вместо этого он направил злость в лучшее русло.
– Губернатор играет в политику, – проворчал Эйвери, – а вы ничего не предпримете?
С того момента, как Тьюн ушел из палаты, морпех был на грани нарушения субординации, но сейчас он явно переступил черту. Джилан отпустила стержень.