– Фу! Только тронь меня пальцем, и Торнтон вышвырнет тебя. И это не клевета, а правда! Эта… эта…
– Осторожнее! – прорычал Макс, опасно прищуриваясь.
Колдуэлл метнул на него гневный взгляд и снова устремил свой гнев на Бекс.
– Ты убила моего сына. Ты не должна расхаживать на свободе! Ты должна лежать в двух метрах под землей, как он!
– Папа! – взмолился Дикон. – Остановись, пожалуйста! – Он умоляюще покосился на Бекс: – Извини, Бекс. У него рак. Он сам не понимает, что говорит.
– Черта с два я не понимаю! Перестань за меня извиняться, болван! В отличие от твоего брата тебе всегда недоставало ума.
Дикон подмигнул и бросил на Бекс еще один виноватый взгляд, как будто просил ее не обращать внимания на дурные манеры отца.
Бекс так трясло, что она не могла произнести ни слова и просто кивнула Дикону, давая понять, что неприязнь, которую она питает к его отцу, не распространяется на него.
Макс нагнулся и что-то еле слышно сказал старику. Потом жестом показал Дикону:
– Увози его отсюда, пока я не исполнил свою угрозу и не арестовал его.
Дикон снял коляску с тормоза и быстро покатил ее за дверь. Старик больше ничего не сказал Бекс, но прожигал ее взглядом, пока за ними не закрылась дверь.
В маленьком кабинете воцарилось молчание. Выражение лица Макса было таким, словно он собирался кого-то пристрелить. Марта в ужасе смотрела на клиентов; документы у нее в руках дрожали. А мистер Леонард был сам не свой от смущения и явно не знал, что сказать.
Бекс кашлянула и провела дрожащими пальцами по волосам.
– Я лучше пойду. Спасибо, мистер Леонард, что помогли мне. – Она подошла к Марте и протянула руку: – Можно мне копию?
Марта заморгала и посмотрела на документы.
– Ой… простите, пожалуйста. Вот, возьмите! – Она протянула Бекс документ.
– Спасибо! – Бекс развернулась и поспешила к выходу. Дверь открылась, не успела она до нее дойти: ее придержал Макс. – Спасибо! – прошептала она. Ей с трудом удалось произнести единственное слово.
Когда они вышли, она поспешила к «таурусу» и открыла водительскую дверцу.
– Бекс! – раздался совсем рядом голос Макса.
Она кашлянула, но не повернулась к нему. Она не хотела, чтобы он видел, как она изо всех сил старается не заплакать.
– Извини, ужин придется отложить, – сказала она. – Что-то у меня пропал аппетит.
– Бекс, подожди. Прошу тебя! Мне нужно объяснить…
Она села за руль и захлопнула дверцу. Слезы градом текли по ее лицу. Оставалось надеяться, что через стекло он не заметит, как она плачет.
Она смахнула слезы и через несколько минут уже ехала по дороге – совсем как десять лет назад, оставив Дестини и Макса в зеркале заднего вида.