Потолок коридора терялся во мраке над множеством ярусов галерей, проходивших вдоль других рядов дверей. Крики псайкеров, терзаемых своими силами и подавлением энергий, переплетались с сигналом помехи, вопли людей и машин сливались в хор ужаса.
В самом конце коридор расширялся. Здесь в двери не было даже оконца. Воздух перед ней мерцал от энергии. Эту камеру окружал пси-щит. Для удержания пленника внутри нее требовались особые меры. Невзирая на толщину стен и двери, Вайрон все равно услышал доносящиеся изнутри стенания.
Значит, она там. Женщина, которую он видел, когда схватили его самого.
В полу располагалась череда люков. По отмашке пары безмолвных воительниц стражники подтащили Вайрона к одному из них. Стражник ухватился за пластальное кольцо в центре и рывком откинул крышку. Вайрон воззрился в непроглядную тьму. Стражники приподняли его, опустили ногами в шахту, пока он не повис в пустоте, а затем отпустили. Пролетев совсем немного, он неуклюже приземлился на холодный железный пол.
Люк в мешок захлопнулся.
Вайрон всхлипнул. Он поползал кругом, наталкиваясь на стены тесной камеры. Он свернулся калачиком, окруженный мглой, подавляемый сигналом даже здесь. Впрочем, кошмарное ничто ослабло, и Авет понял, что безмолвные женщины ушли.
Теперь оставалось ждать. Ждать и пытаться не сойти с ума. Ждать и надеяться, что он принял верные решения, что видения не обманули его.
Во тьме, в пустоте, было время подумать. Он вспомнил, что привело его сюда. Возможно, в воспоминаниях он найдет хоть толику надежды. И, возможно, снова увидит руну. Она отличалась от тех, что на дверях. Она не подавляла его. Формой она напоминала ему угловатую змею. Он не знал, что означала руна, однако видел ее третьим оком с самого детства — она никогда не исчезала полностью, иногда бывая настолько яркой, что другие тоже начинали видеть ее, когда находились рядом с ним. В моменты наибольшей силы она была соблазном, крюком в его разуме, тащившим Вайрона вперед. Он рано узнал, что таким образом она направляла его. Она звала его из будущего. Она была его судьбой, таинственной, но неизбежной, убеждавшей Авета, что он станет кем-то большим, чем мелким писцом Администратума. Он чувствовал, что ему требовалось сделать, чтобы стать ближе к руне, и он подчинялся порывам. Не раз это спасало ему жизнь, а во время большой паники на его родной планете, Китносе, Вайрона точно затоптала бы потрясенная толпа, если б он не следовал велению руны и вовремя не заскакивал в двери и узкие проулки.
Паника была вызвана магистром войны. По Китносу разлетелись вести о приближении его войск. Мир за миром падали под его поступью, их ресурсы перевозились на его корабли, а население порабощалось либо уничтожалось. Страх перед прибытием магистра войны шел подобно носовой волне впереди его флота. Началась полномасштабная эвакуация, хотя никто толком не знал, где можно найти убежище, да и для того, чтобы вывезти с Китноса всех, им в любом случае не хватило бы кораблей.