Дорфмайстер заехал за Лоттой в особняк Циммеров.
— Фройляйн Лотта ждет вас! — склонившись в немного старомодном книксене, приветливо улыбнулась гостю барышни молоденькая горничная в накрахмаленном переднике и белой наколке в высокой прическе. — Позвольте мне проводить вас!
— Войдите, — услышав негромкий стук Акселя в дверь ее комнаты, откликнулась Лотта. Высокая, белокурая, одетая на этот раз не в скромное, целомудренное платье именинницы, а в сшитый у лучших парижских модельеров вечерний костюм, она показалась Акселю прекраснейшей женщиной на свете. Он шел завоевывать, покорять, побеждать, а, увидев ее лицо, понял, что бороться ему не придется, что Лотта рада ему, ждала его. Но в то же время он заметил, как она напряжена. Девушку нетрудно было понять. Стремясь покорить своего возлюбленного, она решила сделать это наиболее точным и быстрым способом — совратить его, а растерявшийся Аксель меньше всего ожидал такого поворота событий. Говоря откровенно, молодых людей тянуло друг к другу с первой же встречи, но боязнь ошибиться в чувствах другого удерживала их.
— Присядьте, Аксель! — предложила Лотта гостю и плавным жестом тонкой руки с длинными капельками маникюра на холеных, ухоженных ногтях показала на легкий диванчик. Рядом с ним — небольшой столик с невысокой горкой журналов мод. — Я сейчас буду готова, а пока разрешите предложить вам кофе. Макс рассказывал, что у вас сегодня был тяжелый день.
Лотта позвонила в маленький бронзовый колокольчик, на зов которого незамедлительно явилась накрахмаленная горничная с небольшим серебряным подносом в руках. На нем уютно расположились маленький, тоже серебряный кофейник, молочник и сахарница. Две микроскопические кофейные чашечки из прозрачно-белого китайского фарфора довершали сервировку. Все это казалось нереальным Дорфмайстеру, привыкшему глотать кофе большими кружками в умопомрачительном количестве.
— Вы свободны. Я сама разолью кофе, — отпустила горничную Лотта. Присев на краешек кресла и при этом слегка поддернув юбку на стройных, охваченных тончайшими чулками ногах, Лотхен принялась разливать густой ароматный напиток. Аксель не сводил глаз с ее бедер, показавшихся в разрезе юбки. «Она еще ребенок, — убеждал себя Дорфмайстер, — она просто не понимает, как это на меня действует. Господи, надо быть с ней осторожнее, не обидеть чем-нибудь. Это тебе не шлюха Мари».
— Вам с сахаром или без, Аксель? — заглянув в глаза Дорфмайстеру, тихим голосом проворковала гостеприимная хозяйка. «Она смотрит мне в глаза, не отрываясь, — подметил Дорфи, — бьет меня моим же приемом».