Но все равно для бесед и нравоучений из нас двоих с сестрой бабушка, как и все другие взрослые, выбирала меня. Мне эти беседы давались тяжело. А страх перед ней до сих пор жил в моей душе.
С соседями у бабушки отношения были ровные, но чувствовалось, что ее недолюбливают. Бабушка не сидела с ними на лавочке во дворе и не перебирала подробности личной жизни прохожих. Зато бабушка любила за глаза ругать последними словами свою соседку, с чьим ребенком она сидела время от времени в няньках, и которую, как могло показаться, просто обожала, когда встречала лицом к лицу. Больше бабушка ни с кем из соседей так плотно не общалась. И соседи за глаза называли бабушку Зину ведьмой! Я несколько раз случайно слышала это и то, как люди говорили, что у нее тяжелый глазливый взгляд.
Требуя порядка от нас, бабушка Зина и сама никогда не сидела без дела. Она вязала на продажу крючком салфетки и воротнички, свитера и носки. Она вставала, самое позднее, в 6 утра и ложилась за полночь. Сейчас у меня не осталось на нее обиды за излишнюю трудотерапию; как взрослый человек, я допускаю, что в собственном доме хозяйка может попросить делать то и так, как принято. Тем более что ни в чем другом она нас не ущемляла. Вот характер у нее, конечно, был не из легких. Но если ей угодить, то она, как и мама, становилась веселой остроумной женщиной. Бабушка, в отличие от мамы, отлично готовила и баловала нас фаршированными блинчиками и всякими разносолами. Мы весело проводили летние вечера, играя в карты на балконе, «в девятку», ставя на интерес «по копеечке». Бабушка рассказывала нам собственные сказки и в течение дня давала нам практически полную свободу.
Приведу один пример. Как-то она приехала, я накрыла на стол и пригласила ее. Ответ прозвучал следующий:
— Ты что брезгуешь, что бабушка в холодильник залезет?
В следующий приезд я предложила ей самой выбрать себе что-то в холодильнике, а услышала:
— Ты что и на стол бабке накрыть уже не можешь?
От таких перепадов я просто терялась. А бабушка в развитие скандала могла закатить настоящую истерику, обзывая себя при этом разными ругательствами, проклиная всех и вся стучала себя в грудь кулаком. Она рыдала в голос, с подвываниями. Мама подобные сцены язвительно называла «бесплатными концертами». Смотреть на них было откровенно страшно, бабушка выглядела как человек, из которого в церкви изгоняют нечистую силу. Успокоившись, она вела себя как обычно, так, словно ничего и не произошло. При этом я никогда перед ней не извинялась, ситуация просто сходила на нет.