Я с бабушкой ехала в автобусе, провожая ее к дяде и помогая донести сумки до электрички. Бабушка ухожена и в подаренном ей мною молодежном платье, со спины — просто девочка.
И вот молодой мужчина, глядя на меня, дотронулся бабушке до плеча и говорит:
— Девочка, передай на билетик.
Бабуля, разворачиваясь, отвечает:
— Конечно, мальчик!
Мужчина от неожиданности, что увидел лицо довольно пожилой женщины, охнул и резко отпрянул на плотно стоящих за его спиной пассажиров, хорошо отдавив им ноги. Поднялся шум, ругань и смех. Нам с бабушкой было очень весело.
Второй случай произошел вечером, когда уже стемнело, мы шли по слабо освещенной улице. Два парня, нагоняя нас, предложили познакомиться.
На что бабушка весело ответила:
— Конечно, милок, познакомимся до ближайшего фонаря.
Парень недоуменно спросил:
— Почему до фонаря?
— Увидишь, — загадочно ответила она.
И вот, поравнявшись с фонарем, она резко оборачивается. Удивление на перекошенных лицах догонявших нас парней я помню до сих пор!
Бабушка как верующая христианка, молилась каждый день утром и вечером, ходила в церковь. Пыталась покрестить она и нас, обещая дорогие подарки и праздник в честь крещения. Но мама оказалась категорически против. К слову, сейчас и мама глубоко верующий человек, который не пропускает ни один религиозный праздник и строго соблюдает все посты. Мне становится больно каждый раз, когда я вспоминаю, какие тяжелые взаимоотношения были между бабушкой и мамой и какие последствия они имели для нас с сестрой и для нашего мировоззрения.
Умерла бабушка в доме старшего сына, у которого она и жила последние годы своей жизни.
У бабушки Зины было трое детей, помимо нашей мамы, еще два сына. Видели мы их по три-четыре раза за всю нашу жизнь. Младшего брата мама любила и в отличие от всех родственников тепло отзывалась единственно о нем. Если он приезжал к нам на пару часов, мама радовалась. Но приезжал он крайне редко… и всегда с пустыми руками. Его встречали, выставляя на стол все самое лучшее. Он писал стихи, пел собственные песни под гитару, красивым его не назовешь, но он чертовски обаятелен и весел. Работал он на флоте. И часто отсутствовал по полгода. Своего младшего сына бабушка Зина обожала. Она готова была для него отдать не то, что последнюю рубашку, но, видимо, и жизнь свою. Один раз он приехал, когда мы отдыхали у нее в Подмосковье. Бабушка и праздничный стол накрыла, да такой, что с уткой в яблоках и прочими диковинными для нас изысками, и подарков ему надарила, от варенья до постельного белья, рубашек и бог его знает, чего еще, и денег дала, такой щедрости и горящих любовью глаз мы у бабушки не видели.