– Мы с тобой, Оди! Нам потом в борделе объяснили, что ты просто выбор нам дать хотел!
– Совсем тупые?! Копуле важна наша команда! Она не хочет нас терять и скажет что угодно!
– А что скажешь ты?
– Скажу – где голова лысого инка? И головы тех сукк?
– Издеваешься?!
– Есть такое. Дубиной!
– Есть!
Опустившаяся дубина пробила хребет подскочившего плукса, ногой Йорка сбросила второго мелкого с баррикады, Баск покатился по луже в обнимку сразу с тремя мелкими плуксами, инстинктивно подставляя их пастям защищенный жилетом торс. И руку… все пальцы на левой руке исчезли в пасти серого плукса.
– Дерьмо! – процедил я, вскакивая и бросаясь бежать по стенному выступу, повторяя недавний маршрут орка. Выступ. Стоп. Три выстрела. Игстрел за спину. Прыжок. Прыжок. Мимо дохлой стервы. Прыжок. Свинку в руку. Пли. С хрюканьем выплюнув пять игл, малыш умолк, но ненадолго – я скормил ему еще картридж и, оказавшись наконец на баррикаде, закрутился по ее вершине, расстреливая все прибывающих и прибывающих плуксов, ломая им хребты, сбрасывая обратно в коридор.
С воем примчавшуюся полусферу, что ударила во все стороны лазерными лучами, мы дружно проигнорировали – была задача поважней. Мы изо всех сил старались выжить. Крутнувшись, швырнул Йорке два картриджа. Она заметила, но не поняла и боеприпасы, отскочив от ее тупой головы, рухнули в лужу.
– Млять!
– С-сука! – подтвердил я, с хрустом дробя голову малышу плуксу – Рэк! Брось игстрел! Дубиной! Прикрывай Баска!
– Я сам!
– Чем? – возразил я, бросив взгляд на кровавую культю левой руки и оставшиеся три пальца на правой. Еще и ноги порвали ему. Зомби скоро обратится в червя.
– Я сам! – упрямо повторил Баск, падая животом на раненного плукса и вбивая под себя шило – Я сам!
– Сам так сам – буркнул я, спешно перезаряжаясь и отмахиваясь от лучей полусферы – Да не могу я сейчас доклад дать! Не могу! Но если кратко – тут полная жопа!
Этого хватило – опустившаяся ниже полусфера наконец-то замерла, упорядочила направление лазерных лучей и протяжно застрекотала, выплевывая десятки игл, что замолотили по запузырившейся жиже. Баррикаду оставили дочищать нам. А Баск потерял еще два пальца, зато приобрел две шикарные борозды на правой щеке. Йорка пробилась сквозь стайку плуксов и закрутилась вокруг зомби, отбрасывая от него осатаневших тварей.
– Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! – с чувством произнеся, подбирая из лужи крови картриджи и впихивая их в игстрел. Опустив ствол, выстрелил в голову, прижатого ногой оранжевого плукса, и повторил – Дерьмо!
– Пробьемся! – обнадежил немилосердно щурящий глаза Рэк, смотрящий на кого угодно, но только не на нас.