Клепиков тяжко вздохнул и отчужденно посмотрел на Болотова.
— Не торопитесь, майор. Я с Аркадием Баталовым не позволю поспешно расправляться. Сам решу, когда комиссия окончательно установит причины аварии.
Болотов придвинулся вместе со стулом к подполковнику, меж колен сцепил ладони.
— И офицерское собрание, может быть, запретите?
— Какое еще? — оцепенело спросил Клепиков.
— Наше, полковое, — усмешливо ответил майор. — И с повесткой дня: «О морально-волевых качествах советского летчика».
Клепиков сурово свел брови:
— Просклонять лейтенанта Баталова хотите?
— Зачем же? — невинно улыбнулся Болотов. — Будем на самой широкой и принципиальной основе этот вопрос обсуждать. Ну а уж если кто захочет о ночном полете лейтенанта Баталова высказаться — милости просим. Запрещать не будем. Послушаем глас народа, так сказать.
Взяв себя в руки, Клепиков вдруг широко улыбнулся:
— Согласен, замполит. Послушаем. А теперь не мешай, буду к занятию по аэродинамике готовиться.
Пробыв двое суток в профилактории, Аркадий явился в полк в тот самый бойкий час, когда летный состав, завершив дневные полеты, успел уже наводнить просторный зал столовой. Под сводчатым потолком с двумя широколопастными вентиляторами все столики были заняты. Одно лишь место пустовало — рядом с командиром эскадрильи капитаном Силиным, летчиком опытным, но очень язвительным и задиристым человеком, беспощадным ко всем чужим слабостям. Искоса посмотрев на худое, обветренное лицо Силина с тонкими, косо подбритыми височками, Аркадий вспомнил, как недружелюбно встретил тот его выдвижение на должность старшего летчика. В этой же летной столовой, так, чтобы услышал близко от него сидящий Баталов, Силин тогда громко сказал:
— Ребятушки, чудо-дело наш двадцатый атомно-космический век. Все в нем можно. И старшим летчиком моментально стать. И звание досрочно получить, как в сказке. Где бы мне отличный полчок получить? Уж я бы им покомандовал.
Сейчас Баталов решил было выйти из столовой, но Силин его заметил и сделал издали неопределенный жест.
— Чего стоишь? В ногах правды нет. Это на Руси задолго еще до нашего рождения говорили.
Аркадий подошел и сел — не отказываться же. Силин посмотрел на него холодными, непроницаемыми глазами.
— Как здоровье?
— Ничего, товарищ капитан.
— Ничего — это пустое слово, — проворчал капитан. — Борщик сегодня ароматнейший. Одно удовольствие его вкушать на территории ГДР, сразу мысли о родной земле возникают самые патриотические, как в докладе у нашего замполита Болотова.
— Что это вам дался наш замполит? — удивился Аркадий.