Ирцарио усмехнулся. Невесело, но и без удивления. Почему-то все кругом всегда были уверены, что он, в случае чего, не задумываясь перешагнет через труп отца. И что сказать? Что все ошибались?
— Херня, — тихо сказал Ирцарио, сверля взглядом бесконечные глубины космоса. — Чувства не бывают настоящими или фальшивыми. Какая разница, что их вызывает? Я не узорг, чтобы задумываться над такими сложностями. Еще задолго до того, как мы перехватили тот корабль, где она была, меня всё задрало. Эти бесконечные скитания, бесконечные войны ради мечты — обрести землю. Отец как будто застрял мыслями где-то во времена рыцарей в сверкающих доспехах. Сегодня воевать ради земли — бред, такой же, как бороться с венерическими заболеваниями, пытаясь затрахать до смерти всех спидозников. И что, я один такой умный, до кого дошло? Думаешь, хотя бы Сонлер не понимает, что мы растянули собственное самоубийство на столетия? Да все, у кого есть хоть капля мозгов, давно сообразили, что нас поимели еще до зачатия, спустили в унитаз под названием «Гинопос». Мы должны воевать, должны ненавидеть узоргов, должны кончать в потолок от восторга, что нам повезло жить на таком охерительном космическом корабле. Мы слишком много всего должны. И всё, чего мне хотелось, — послать долг подальше хоть раз. — Ирцарио сделал еще пару глотков и убрал бутылку под форменную куртку. — Не будь её, я бы нашел другой повод сойти с ума. Эти твои феромоны лишь подтолкнули летящий с горы камень.
— Не мои, — заметил Лейст.
Ирцарио тихо засмеялся:
— Да пошел ты. Придурок.
Сигнал на браслет застал его врасплох. Ирцарио откашлялся, тряхнул головой, стараясь переключиться в режим командира, в режим гинопосца. Вызывал пилот штурмовика.
— Первый на связи, слушаю тебя.
— Ирцарио, — зазвучал в голове встревоженный голос. — От Ваграна идёт повторяющийся сигнал бедствия.
— Назови пару причин, почему нам не насрать?
— Сигнал — наш. И частота наша.
Вот это поворот. Что же там за уникум умудрился вляпаться в дерьмо?
— А позывные чьи?
— А вот это самое интересное. Позывные — Кидеса.
Того полубессмертного косматого демона Лейст запомнил отлично, и сейчас, когда Ирцарио, бросив его имя, выбежал из отсека, он немного замешкался. Руки дрожали. Лейст возглавлял отряд пусть молодых, но гинопосских бойцов, он удачно провел операцию, у него под рукой было столько оружия, что можно хоть сейчас объявлять войну Триумвирату, но он боялся.
Кидес будил в нем весьма неприятные чувства. Кидес напоминал поезд, несущийся с околозвуковой скоростью. Человеческого в нём было не больше, чем в этом самом поезде, и Лейст подумал, что, пожалуй, таких тварей нужно разрешить отстреливать на законодательном уровне. Таких! А не узоргов.