— Развяжи меня, — приказал Лейст.
Сонлер посмотрел куда-то поверх его плеча, и к Лейсту подошел сотрудник службы безопасности. Одним движением он разрезал веревки, и Лейст согнул затекшую руку. До него с запозданием дошло, что Сонлер не приказывал, он попросил сотрудника сделать это, потому что у самого Сонлера не было ни ножа, ни кинжала. Ему не полагалось никакого оружия, кроме стилуса, которым он вносил правки во все массивы данных Гинопоса.
Лейст наклонился, поднял тесак и повернулся к солдатам, оставшимся без кровавой потехи.
— Мой противник сбежал, — провозгласил Лейст, и наномикрофоны подхватили его голос, передали на гигантские динамики в стенах зала. — Скажите, что я должен сделать?
Сначала было тихо. Потом чей-то одинокий голос воскликнул:
— Убить!
— Убить! Убить! — подхватили другие голоса.
Лейст медленно поднял тесак над головой, и в зале поднялась буря. Позабыв вековечный страх и неизбывную преданность, гинопосцы требовали крови своего предводителя.
Таков был закон. В поединке есть победитель и проигравший, живой и мертвый. Никто и ничто не может прервать поединка. А тот, кто попытается убежать, обречен смерти.
Лейст понимал, что для него это еще далеко не синоним победы. Аргеноя еще нужно убить, а если он не захочет смиренно ждать смерти, то закончится все опять же поединком.
Но колосс покачнулся. И, рано или поздно, кто-нибудь нанесёт последний удар.
Прежде чем уйти вслед за Аргеноем, Лейст бросил взгляд на ту часть зала, где, на повисшей в воздухе платформе, стояли генералы. Эти не бесновались, не требовали крови. Лица их были напряжены и серьезны.
Прежде чем открыть роковую дверь, Ирцарио сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокоил сердцебиение, заставил кровь спокойно струиться по венам.
— Просто враг, — пробормотал он. — Там просто еще один враг, которого я уничтожу.
Собственно, даже уничтожать было не нужно. Сколько раз отец заходил сюда, а робот всё ещё цел и невредим. Значит, тренировочную программу ему не меняли. Будет достаточно задеть его оружием.
Ирцарио надел перчатку, перепачканную в крови, повернул ручку и вошел в зал, посреди которого неподвижно застыл робот, внешне неотличимый от Аргеноя. Только моложе, и гораздо.
Впервые Ирцарио задумался о возрасте отца. Сейчас он видел перед собой его, такого же, каким он был во время раскола с узоргами. Сколько лет минуло с тех пор? Сколько лет было ему тогда?
— Да без разницы, — сказал Ирцарио и сделал шаг вперед. Окровавленная перчатка полетела на пол.
Робот пришел в движение, взметнул меч, готовясь нападать.