Лунный свет стелился у ног мутными квадратами. Струящиеся блики очерчивали столы и стулья. По мере того, как я приближалась к центру зала, паника нарастала. Это была моя личная пляска смерти. В зловещей тишине моё дыхание казалось громовым и звенящим.
Или это не я дышу?!
Словно в подтверждение опасений, я ощутила кожей чужой взгляд. Он скользил по плечам, впивался промеж лопаток, ниспадал на поясницу. Кто-то в темноте безмолвно выжидал момент, чтобы показаться. И, возможно, броситься на меня.
Остановившись на середине зала, я обернулась и встретилась глазами с лунной пустотой. Очертания двери поглотил густой мрак: колючий и холодный. Вдохнула поглубже, пытаясь побороть страх. Я уже жалела, что мне приспичило выбраться из номера именно в этот час. Темень вокруг казалась переполненной порождениями Треклятых. Ещё шаг – и когтистая лапа схватит за лодыжку, опрокинув на пол! И потащит в самое сердце прибежища Разрушителей.
– Кто здесь? – прошептала я едва слышно. Завывание сквозняка стёрло мой голос, превратив в едва уловимый сип. На большее меня не хватало: мешал страх. И неприятная боль в уголках иссохших губ.
Темень зашевелилась и засопела. Забугрилась тенями, поменяла цвет, вспучилась, как огненное варево в котлах Разрушителей. Сомнений не осталось: я не одна здесь.
Темнота двулика: она таит опасность, но может и укрыть. Всё зависит от того, каким языком с ней разговаривать. Я могла бы скользнуть в закуток у сцены, спрятавшись во мраке. Я могла бы лечь на пол, слившись с тёмной дымкой, и отползти назад, выжидая, пока незнакомец выйдет в полосу света и покажет лицо. Но рациональные решения, как и всегда, добрались до моей головы слишком поздно. Да и удушье, порождённое ужасом, слишком сильно держало горло. Поэтому я покорилась бесплодной панике.
Завизжав во весь голос и помянув Разрушителей, я ринулась к выходу, прямо навстречу таинственному гостю. Паника охватила мышцы жидким огнём, сжигая заживо. Меня заносило то в одну сторону, то в другую; кидало между полосами света и глубокой тьмой. Финал моего неудачного выхода предрешили отполированные половицы. Поскользнувшись с разбега, я налетела животом на стол и согнулась от боли, пронзившей всё существо. Рухнула на пол и жалобно застонала.
Когда темнота ответила сопением, страх пригвоздил меня к половицам. Тело одеревенело и стало чужим. В какой-то момент страх достиг своего апогея, и мне показалось, что я вот-вот впущу в себя Элси. Что будет делать хитрая девочка наедине с неизвестным врагом? Ясно, как день: подставлять моё тело под удар! Но реальность вернулась ко мне, когда ладони инстинктивно заскребли по паркету, пытаясь уволочь непокорное тело под стол. Стало легче. Но лишь на миг. Потому что темнота впереди выплюнула тень, а в тишине раздались шаги.