– Не умничайте, – отрезала Стоун. – Совет дерёт с нас три шкуры, и вы это знаете. Дали план – будьте любезны выполнить. Делайте активные визиты на дом.
– Василенко, вон, сделала, – втайне торжествуя, я покосилась на дверь. Если уж играть, то на полную. – Занемогший пришёл жаловаться. Им палец в рот не клади – руку оттяпают.
– Ну что ж, пишите объяснительную, – Стоун жестом пригласила сесть в кресло.
– Какую ещё объяснительную?!
– Объясняйте в письменной форме, почему четыре занемогших с вашего участка ушли к Покровителям в течение сезона.
– Потому что, когда человеку восемьдесят-девяносто годовых циклов, уйти к Покровителям – это вполне естественно! – я наклонилась над столом, бросая начальнице вызов. – Нефилимы и того меньше живут. Любая жизнь имеет один исход, и хорошо, если он приходит не в молодости. Не находите, госпожа Стоун?
– Вот и напишите это, – бросила Стоун раздражённо. – Мне перед Советом отчитываться, а не вам.
Я долго кусала перо, выводя послание к коллективной совести Совета. Пожалуй, это был первый случай в моей практике, когда лекции по философии действительно пригодились.
Но, увы, объяснительная оказалась не самым страшным испытанием. Когда я вышла из амбулатории, у порога меня встречал Йозеф. Без цветов, как бывало обычно, зато с большой холщовой сумкой на ремне. Убежать и спрятаться не получилось бы при всём желании: наши взгляды пересеклись сразу.
Заметив меня, Йозеф неловко шагнул навстречу. Его лицо осветила улыбка: то ли радостная, то ли саркастическая. Посмотришь со стороны – просто образцовый мужчина, и не скажешь, что жену избивает.
– Чего нужно? – мой голос звучал ровно, хотя внутри нарастала паника. Сейчас, сейчас он начнёт распускать руки и отделает меня перед лицом коллег!
– Ты не передумала? – спросил он сходу и улыбнулся ещё шире.
– Я больше с тобой не живу, – ответила, на всякий случай попятившись. – Это моё последнее слово.
– Точно последнее? – в голосе Йозефа послышалось недовольство. Дыхание остановилось, когда он сделал уверенный шаг навстречу. – Ты хорошо подумала, Сирилла?
И тут я не выдержала и побежала. Оттолкнувшись от ступенек, прыгнула на парадную дорожку и рванула к воротам, надеясь, что Йозеф не помчится следом. Как же я ошибалась! Грубая хватка настигла меня, едва я успела сделать пару шагов. Сильные ладони сомкнулись, обхватывая руку.
– Стой, глупая! – пролетело над плечом.
Я взвизгнула от боли, как поросёнок под ножом мясника, и рванула руку. С трудом освободившись, помчалась к воротам. Мостовая, расчерченная линиями теней, мелькала под ногами, уносясь назад. Только бы не упасть!