- Лен! Ты как?
Она мотнула головой, потом, скорее прочитала по губам, чем услышала "Ничего...", хотя, может, она сказала и что-нибудь другое, а я захотела понять так.
- Ты из винтовки стрелять умеешь?
Отрицательно мотает головой. Потянулась к ней, передёрнула затвор винтовки, воняющая сгоревшим порохом горячая гильза вылетела в снег, затвор мягко
клацнул. На краю сознания мелькнула досада, что обещание Верочку вырастить могу и не выполнить, когда в ответ на шевеление торчащего ствола винтовки короткой очередью
огрызнулся пулемёт... Скулёж молодого немца тоже затих, умер или сознание потерял, чтобы это понять нужно высунуться, но жить хочется, это удерживает любопытство в узде...
Сидим, ждём непонятно чего... Пулемёт больше не стреляет, слух вернулся, но кроме шороха веточек на ветру тоже ничего. Сидим в канаве в снегу. Где-то на
той стороне дороги должен быть недобитый капитан. Немцы никакой активности не проявляют, или там пулемётчик один, или не знаю даже, что думать. А может как раз в эти
мгновения они нас тихонечко окружают... От этих мыслей зашевелились волоски по всему телу, что даже пришлось встряхнуться, от следующего за этим оцепенения. Говорить
нельзя, хотя вижу, что Лену просто распирает от желания высказаться или спросить, но ещё вначале приложила палец к губам, призывая к молчанию. Ещё я приложила ладошку
к уху, показывая, что нужно слушать. И она честно, как и я старается слушать...
Протянула руку и забрала у неё винтовку, она поняла и удобнее перехватила свой пистолет. Если к нам полезут, то пистолет гораздо удобнее будет. Вдруг
подумала про свой пистолет и ощупав карманы убедилась, что как-то успела его в карман себе засунуть... Лес, даже зимний без листьев сильно гасит и искажает звуки, но мне
показалось, что где-то не слишком далеко вспыхнула и быстро затихла перестрелка. Вот только по этим отголоскам понять, что и как не выйдет. Да и не такой у меня опыт,
чтобы на слух определять из какого оружия стреляли. Вокруг нас пока тишина и никто к нам не лезет. Панову трясёт озноб, или она замёрзла, извозившись в снегу, который
сейчас уже наверно подтаял и радости это не доставляет, или у неё пошла отдача от нервного напряжения. Я в своём лётном комбинезоне хоть и выгляжу бесформенным
колобком, но зато могу даже спать в снегу при такой погоде. Хоть мне и не достался полноценный лётный меховой комбинезон, но и утеплённый ватной подкладкой из авизента
тоже достаточно тёплый, а главное не продувается и не промокает быстро. На ногах унты, чему нарадоваться не могла, пусть и не с волчьим мехом, что считается самым
крутым, а простая овчина, но мне и этого хватает, главное размер почти мой, двое толстых портянок всего нужно на толстые носки. На голове тёплый зимний шлемофон,
самодельный правда, когда пришлось для самолётной связи наушники вставлять и провод для подсоединения к ларингофонам и самолётной переговорной системе вшивать. Для
пассажиров у меня были простые танкистские шлемофоны, да лучше даже, меньше шишек набьют в незнакомом малом объёме кабины, да и где я наберу всем кожаных шлемов? Ведь
только отвернись и ножки к ним приделают, а танковые никому не нужны... Вот и журналистка в танковом шлеме и своей форсовой шинели выглядит смешно, особенно после того,
как по моему примеру оттянула наушные клапаны, чтобы лучше слышать.