Мои шаги стали медленными и тяжёлыми: я чувствовала себя всё более разбитой. А сегодня плюс к тому прислушивалась через каждые три фута, не трещат ли ветки поблизости под лапами волков. Киппи решил повысить уровень доверия ко мне и бегал рядом, почти касаясь моих ног. Он научился не бояться фонаря — я могла теперь при желании осветить его и как следует полюбоваться.
Через полтора часа после первого привала я наткнулась на приятный сюрприз. Сначала я подумала, что пришла на очередную поляну. По крайней мере, издалека так и казалось: деревья размыкали свой строй на овальном участке. Подойдя ближе, я увидела, что вместо травы на «поляне» плещется вода. Это было озеро. Дорога проходила вдоль правого берега.
Озеро выглядело довольно большим. Песка не было, лишь травянистые обрывы. Я стояла, глядя на колыхающееся отражение круга на воде, и ни о чём не думала. Потом мало-помалу до меня начало доходить осознание того, насколько мне повезло — и я с радостным кличем побежала вперёд, махнув фонарём. Присев на корточки у края, я вгляделась в воду. На дне лежал слой ила. Я видела его чётко, несмотря на глубину — значит, вода была чистой.
Поколебавшись, я опустила в воду руку. Гладь сморщилась, пуская круги в стороны. Я была готова к ледяному обжигу, но вместо этого почувствовала лишь умеренный холод. Я просунула руку глубже, до запястья. Ощущения не поменялись. Это меня озадачило — учитывая, что проклятая ночь длилась более половины месяца, запасы тепла должны были давно улетучиться.
«Подземные течения?» — предположила я, проводя рукой по воде.
Здорово, конечно, но откуда взяться горячим токам в дремучем лесу? До рек и морей далеко. Значит, ещё одна неразрешимая загадка? Эти тайны начинали мне надоедать. Они вселяли жуть.
Когда поверхность выровнялась, нечёткое пятно на воде снова приняло первозданный облик, предоставляя мне возможность насладиться видом своего лица. Я не смогла удержаться от ироничной улыбки. Путешествие не принесло ничего хорошего для моей внешности. Лицо было грязным, перекрещенным сетью ссадин (их я заработала, собирая хворост). Волосы растрепались, между ними засохли комки дорожной пыли, щёки осунулись. Но больше всего мне не понравились глаза. Что-то с ними было не так: то ли навыкате, то ли, наоборот, ушедшие внутрь. Я сочла за благо долго в них не смотреть и переключила внимание на свою одежду. Шерстяной свитер сменил цвет с зеленоватого на серый. На брюках появился серый налёт. Но свитер и брюки, пусть грязные и истасканные, нареканий не вызывали. С кроссовками обстояло хуже: они были так истоптаны в многомильной прогулке, что у меня возникли опасения, как бы подошва в скором времени не оторвалась, оставляя меня без обуви. Оставалось надеяться на качество фирмы-производителя, но с моей непонятной страстью отовариваться в дешёвых лавочках тут тоже всё было не так радужно.