Ребиш попробовала пальцем, нагрелась ли вода, и подумала: "Сегодня они запаздывают". Она подошла к двери, приоткрыла ее и прямо перед собой увидела Камбера с Ремзи на плечах. По тому, как тяжело ступал и дышал муж, ясно было, что он очень устал. Оба — отец и сын — с головы до ног были в грязи.
— Ой, да вы в яму угодили, что ли? На кого вы похожи?
— Точно. В яму угодили, — ответил Камбер.
Ребиш глянула на сына и расплакалась.
— Ох, деточка моя! Ох, мой родненький! — запричитала она.
— Перестань хныкать! — прикрикнул Камбер. — Лучше переодень ребенка.
Родители вместе раздели сына, вымыли его, надели на него согретое у печки белье и уложили в постель. Ремзи сразу же уснул.
Камбер и Ребиш сели возле сына и не сводили с него глаз. Время от времени Камбер щупал лоб ребенка и удрученно смотрел на Ребиш — с мальчиком творилось неладное: он сильно потел, его бросало то в жар, то в холод. Мать и отец — оба боялись, что сын умрет, но не решались и заикнуться об этом и избегали смотреть друг другу в глаза.
— Дядя Камбер! Эй, дядя Камбер! — раздался снаружи голос Халиля.
Ребиш открыла дверь.
— Заходи, Халиль.
Халиль зашел и тихонько опустился на пол у самого порога.
— Представляю, как вы, дядя, намучились. Даст бог, все обойдется.
— Спасибо, Халиль, на добром слове. Ремзи, бедняга, в яму угодил.
— Да вы что?
— Ей-богу.
Они перешли на шепот.
— Снимай сапоги и усаживайся поудобнее, Халиль! — сказала Ребиш.
— И так, мать, хорошо.
Халиль не знал, что делать, чем помочь, и молчал, поглядывая на пышущее жаром лицо Ремзи. Убогая комната и вид молчаливо сидевших людей напомнили Халилю ту ночь, когда он с друзьями сидел подле мертвого Хыдыра.
— Ты ужинал, Халиль? — спросил Камбер.
— Ужинал, спасибо! Дядюшка Али Осман беспокоится, велел проведать вас.
— Скажи ему от меня спасибо. Али Осман — давний мой друг. Во всем хозяйстве Кадир-аги, Халиль, не найти работников старше нас с ним. Мы перешли в эту деревню еще при Сырры-аге. У него было трое сыновей: Хасан-ага, Мамед-ага и наш Кадир-ага. Так вот, после смерти отца сыновья разделили деревню. Мы попали к Кадир-аге, а отец Шакала Омара оказался у Хасан-аги. Все, кто тогда с нами в батраках был, уже поумирали. Одни мы и остались, очереди своей ждем. Али Осман — настоящий человек, он мне дороже родного брата. Нас сама судьба связала, чего только мы не вытерпели!..
Ребиш принесла Халилю стакан мятного отвара и опять села около Ремзи, заметив:
— Вот, Халиль, до чего довело нас ученье-мученье!
— Бабы вечно одно талдычат, — сказал Камбер. — Разве им понять: не познав горя, человек не познает радости. И даже хорошо, что так случилось. Потому что все надобно испытать, тогда и жизнь поймешь.