— Значит, Халиль, притом заза Халиль, так?
Мужчина кивнул:
— Его привела сюда мать, давно привела.
— А зачем он вам?
— Он наш родственник. Десять лет его ищем. У него на родине много земли.
— Вот как! Стало быть, наш Халиль богатый!
— Да, богатый.
— Есть у нас Халиль, но тот ли он, которого вы ищете, я не знаю.
— Заза, — обрадовался незнакомец, — Халиль.
Сабри встал, подошел к двери и показал на ворота фермы.
— Там спроси Халиля, он, наверно, и есть тот, кого ты ищешь.
Чуть подальше, у стены, сидел и курил пожилой мужчина. Сабри его тоже не знал.
— Сагол, брат! — поблагодарил незнакомец и зашагал к ферме.
В тени у стены эти двое стали о чем-то шептаться. Время от времени они поглядывали на Сабри. Ему эти люди показались подозрительными, особенно их лица. Незнакомцы направились к ферме. Пожилой остался у ворот, а молодой, сказав ему что-то, вошел.
"Неспроста все это", — решил Сабри и, взяв из-под подушки пистолет, сунул его за пояс. Эти люди явно что-то затевают против Халиля. У Сабри в таких делах был кое-какой опыт. Он сидел во многих тюрьмах, всяких людей повидал.
Вскоре появился тот, что ходил на ферму. Они поговорили, поглядели на стоявшего в дверях кофейни Сабри, снова поговорили. Затем неторопливым шагом подошли к нему. Пожилой жестом приветствовал Сабри.
— Чай есть? — спросил молодой.
— Найдется, — ответил Сабри, пропуская их в дом. Они вошли, сели на тахту. На пожилом, несмотря на жару, была накидка из грубой шерстяной ткани. Лицо было покрыто испариной.
Сабри пошел к печке, чтобы заварить чай, и обернулся: вдруг они его пристрелят? Но пожилой свертывал цигарку, а молодой пристально следил за Сабри.
Взяв себя в руки, Сабри спросил:
— Заваривать покрепче?
— Покрепче, — ответил молодой.
Сабри заварил чай, подал. Незнакомцы, звеня ложечками, стали размешивать сахар в стаканах.
— Халиля видели? — спросил Сабри.
— Не видели. Под вечер приедет, — ответил молодой.
Старший упорно молчал.
— Будете ждать?
Оба разом закивали, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
— Табак есть? — спросил молодой.
— Есть.
— Дай пачку.
Сабри протянул ему пачку табаку. Молодой распечатал ее и положил перед собой на стол. Затем принялся перебирать табак. Молчание курдов и их напряженные лица все больше наводили на Сабри тревогу.
Близился вечер, а они и не думали уходить: попивали чай и курили. Сабри прислушивался. Но ни на дороге, ни в самой деревне ничто не нарушало зловещей тишины. Вот послышался звон колокольчиков. Пожилой отставил стакан и настороженно, как-то по-кошачьи подняв голову, прислушался. Молодой, напрягшись всем телом, словно перед прыжком, повел носом, будто к чему-то принюхивался. Пожилой встал, подошел к двери. Через окно Сабри увидел приближавшуюся повозку, груженную тюками с хлопком, и тоже поспешил к двери.