— Ты что, спишь?
— Нет, не сплю.
— Это хорошо, что не спишь. Поумнела, видать, только поздно!
Эмине грустно покачала головой:
— Ладно, я погибла, а ты зачем себя губишь?
— С чего ты решила, что я себя гублю?
— Думаешь, я не вижу? У тебя ночь не ночь, день не день. Жалко мне тебя. И молодость твою жалко.
— А тебе что?
— Переживаю я за тебя, Халиль. Все о тебе говорят, все тебя хвалят. А кто пожалеет, если заболеешь, кто ухаживать будет? Ведь у тебя нет ни отца, ни матери. Как подумаю, сердце разрывается…
— Не лезь в мои дела!
— Я и не лезу, Халиль. Но вижу, что ты изводишь себя. Что у тебя за горе, скажи!
— Не твое дело! Сиди и молчи!
— Ладно, Халиль. Но если с тобой что случится, я умру.
— А ты не умирай. Ни к чему все это.
— Как же ты думаешь жить дальше?
— У меня, Эмине, один выход. Только один. Или тебя убить, или себя. Поняла?
— Лучше меня убей. Если себя убьешь, я все равно жить не буду.
Халиль остановил лошадей.
— Думаешь, не убью?
— Делай что хочешь, Халиль! Хочешь — люби, хочешь — убей. Ни слова не пророню.
Халиль схватил Эмине за горло.
— Не вынуждай меня брать грех на душу!
Его пальцы сжимались все сильнее и сильнее. Руки Эмине соскользнули с плеч Халиля и бессильно упали на грудь. Шинель сползла. Халиль разжал пальцы. Эмине стала клониться на бок и свалилась с повозки.
— Умерла! — ужаснулся Халиль и закричал: — Эмине!!
Он соскочил с повозки. Эмине лежала на обочине дороги. Он стал трясти ее за плечи.
— Эмине! Эмине!
Халиль приложил ухо к ее груди, прислушался: сердце билось.
— Эмине! Родная моя!
Эмине чуть шевельнулась, и в тот же миг Халилем овладели ярость и стыд за то, что он так испугался, за то, что пожалел ее и унизился. Халиль оставил Эмине на дороге, вскочил в повозку и погнал лошадей.
Эмине чувствовала боль в руке, боль в горле. Но еще большие страдания причиняла душевная боль… Повозка с грохотом удалялась. Все яснее слышалось, как стрекочут какие-то насекомые. Вокруг темнота. И в этой темноте брошенная, одинокая Эмине. Она не могла заставить себя крикнуть, позвать Халиля, она верила, что он вернется, что не бросит ее на произвол судьбы… Вскоре скрип колес стих. "Он остановился", — подумала Эмине.
Припав ухом к земле, она слышала, как медленными шагами приближается Халиль.
— Идет, — прошептала девушка, и ей стало тепло от сознания, что, несмотря ни на что, Халиль любит ее. Халиль подошел ближе.
— Ах ты, горе мое! Живо вставай! — крикнул он, схватил ее за руки, рывком поднял с земли и подтолкнул в спину. Эмине сделала несколько шагов и остановилась. Халиль снова толкнул ее.