Не хватало еще, чтобы все шептались у меня за спиной и глазели, как это делали мои родные.
— Папа хочет знать, не передумала ли ты насчет именин, — сказала Марго. — Если хочешь выступить со Слэппи, то можно…
— Нет. И думать забудь! — перебила я. — Я забросила Слэппи в чулан, там он и останется. На веки вечные.
Марго вытаращила глаза.
— Хорошо. Хорошо. Боже! Не кипятись.
— Прости, — тут же сказала я. — У меня уже нервы ни к черту. Вот. Будешь? — Я протянула ей испеченное мамой пирожное.
— Спасибо, — сказала Марго, весьма удивленная.
— Пока, — сказала я, скомкала пакет из-под ленча, бросила его в мусорное ведро и поспешила прочь.
Тем вечером, сидя у себя в комнате, я никак не могла сосредоточиться на домашнем задании. Все поглядывала на календарь.
Вечер понедельника. У меня было меньше двух дней на то, чтобы доказать, что я не сумасшедшая, что именно Слэппи учинил все эти чудовищные безобразия.
Я захлопнула учебник истории. Мне сейчас было не до штурма форта Самтер[4].
Какое-то время я бесцельно бродила по комнате. Думала. Ломала голову. Но так ни до чего и не додумалась.
Что я могу сделать?
Что?
В конце концов, у меня возникло такое чувство, что голова сейчас расколется пополам. Я с силой потянула себя за волосы.
— А-а-а-а-а-а-а! — испустила я вопль ярости. Вопль бессильной злости. Вопль отчаяния.
Может, я просто избавлюсь от Слэппи, решила я.
Может, я вынесу его на улицу и кину в помойку.
И тогда всем проблемам конец.
Эта идея меня несколько приободрила.
Я повернулась и сделала два шага в направлении чулана.
Но тут же остановилась с испуганным вздохом, увидев, как дверная ручка начала медленно поворачиваться.
Пока я стояла и смотрела в изумлении, дверь чулана распахнулась.
Слэппи шагнул наружу.
Он заковылял вперед и остановился в нескольких футах от меня.
Он устремил на меня сверкающий взгляд голубых глаз. Его усмешка сделалась шире.
— Эми, — проскрипел он, — пора нам с тобою потолковать…
19
— Эми, отныне ты моя рабыня, — продолжал Слэппи. Его речь походила на резкий, холодный скрежет. От его жуткого голоса меня пробирала дрожь.
Я смотрела на него. Не в силах ответить.
Раскрыв рот, смотрела я в эти стеклянные голубые глаза, на красногубую эту ухмылку.
— Ты прочитала древнее заклинание, вызывающее меня к жизни, — шептал деревянный человечек. — И теперь ты будешь мне служить. Ты будешь делать все, что я прикажу.
— Нет! — смогла я наконец выдавить. — Нет! Пожалуйста!
— Да! — вскричал он. Ухмыляющаяся деревянная голова закачалась вверх-вниз, кивая. — Да, Эми! Отныне ты моя рабыня! Моя раба навечно!