На наше счастье, болванчик весил совсем немного. Мы спустились на тротуар и понесли его в конец квартала.
Слэппи все так же безвольно висел в наших руках, закатив глаза под самый лоб.
На углу улицы я заметила два приближающихся круга белого света. Автомобильные фары.
— Прячемся! — шепнула я Саре.
В последний момент мы успели юркнуть за живую изгородь. Машина проехала мимо, не сбавляя скорости.
Мы подождали, пока мерцание красных габаритных огней не растворилось в ночи. Затем мы снова тронулись в путь, растянув между собою болванчика.
— Эй, а может сюда? — предложила Сара, показав свободной рукой.
Прищурившись, я увидела, что привлекло ее внимание. Ряд металлических мусорных баков выстроился перед погруженным в темноту домом на другой стороне улицы.
— Как будто сойдет, — сказала я. — Давай засунем его туда и закрепим крышку. Может, его завтра мусорщики заберут.
Я первой двинулась через дорогу… и вдруг остановилась.
— Сара, погоди, — прошептала я. — Есть идея получше.
Мы дотащили болванчика до перекрестка. Я показала на металлический водосток возле обочины.
— В канализацию? — прошептала Сара.
Я кивнула.
— Туда ему и дорога. — Сквозь узкое отверстие водостока, я слышала шум сточных вод, бегущих далеко внизу. — Давай. Затолкаем его туда.
Слэппи по-прежнему не шевелился и не протестовал.
Я погрузила его голову в отверстие водостока. Затем мы с Сарой протолкнули его туда головой вперед.
Послышалось громкое «плюх!», а за ним не менее громкое «бам!», когда он ударился о дно водостока.
Мы прислушивались. Тишина. Потом послышалось тихое журчание воды.
Мы с Сарой обменялись улыбками.
И поспешили домой. Я была так счастлива, что большую часть пути преодолела вприпрыжку.
На следующее утро мы с Сарой пришли на кухню к завтраку вместе. Мама отвернулась от кухонной стойки, на которой наливала себе утреннюю чашечку кофе.
Джед уже сидел за столом, уплетая хрустящие хлопья.
— А он-то как здесь? — спросил Джед.
Он показал на противоположную сторону стола.
На Слэппи. Восседающего на стуле.
23
Мы с Сарой ахнули в один голос.
— Да. Что здесь делает болванчик? — спросила меня мама. — Прихожу с утра на кухню, а он тут сидит. И почему он такой грязный? Где он побывал, Эми?
Я едва была способна хоть слово выдавить.
— Я… э-э… наверное, где-нибудь его уронила, — промямлила я наконец.
— Ну так унеси его обратно, — велела мама. — Ему следует лежать в чулане, помнишь?
— Э-э… да. Я помню, — со вздохом проговорила я.
— И не забудь потом его почистить, — добавила мама, помешивая ложечкой кофе. — У него такой вид, будто его вываляли в грязи.