— Нивен, — теперь Аэйлар заговорила строго. — Нельзя себя вести так. Может, у вас... у людей другие правила, но здесь — нельзя.
Он еще раз дернул плечом и зашагал вперед. Она устремилась следом.
— А то что будет? — бросил он на ходу. — Выгоните? Убьете? Засунете в бусы?
— Нивен!
Как будто постоянное повторение его имени что-нибудь даст...
Она отстала. Но звонко выкрикнула вслед:
— Ты не сможешь помочь! — и вместе с криком в спину толкнул порыв ветра, а второй, встречный — едва не ударил в лицо.
Нивен развернулся, позволяя удару пройти вскользь. Уставился на нее, поднял брови: ну, говори.
— Ты не поможешь своему другу, — тише сказала она и снова отвела глаза. — Ты не поможешь нам. Ты не сможешь. Ты…
Она глянула коротко, остро, как кинжалом резанула. Подбирала слово.
— Бесполезен? — подсказал он.
— Ты устал, — подобрала. — Ты хочешь всех спасти, но это невозможно. Нельзя всегда и всех спасать. Сейчас ты можешь помочь только себе. Остановись!
Теперь головой покачал он.
Девочка дело говорит.
Всех спасти нельзя.
Нивен сделал шаг в сторону, приложил ладонь к теплому, живому древесному стволу. Тот едва ощутимо пульсировал под рукой. Как свет огоньков в кронах.
Нивен закрыл глаза.
— Твое место здесь, — совсем тихо сказала она, судя по голосу, приближаясь. — Ты дома.
“И тут ты права, — подумал он. — Я дома. Я чувствую. И чувствую… всё. Воздух, вода, дыхание… Большие мягкие ветви. Тренировочная поляна. Дома в кронах, огромный зал под корнями векового древа… Поляна… Вот она! Поляна, где больше всего силы. Сконцентрирована, собрана в руках нескольких существ, в их дыхании, в голосах. Мне туда”.
Нивен открыл глаза.
Она снова стояла слишком близко, ну хоть за плечи уже не хватала, не придется вырываться. Огромные глаза стали салатовыми — отразили цвет листвы. Нивен улыбнулся, сообщил:
— Глаза красивые, — и пока те становились еще больше, зашагал к поляне. На этот раз она не увязалась следом.
— Твои слова не имеют смысла, — растерянно сказала вслед. И тверже добавила уже издалека. — Действия тоже.
“Мне это часто говорят”, — подумал Нивен.
Он шел вперед, и уже никто не пытался ему помешать. Ветер больше не дрался — носился мелкими теплыми порывами меж деревьев. Вдали наперерез тропе прошмыгнула стайка мелких пушистых зверьков. Издали несколько раз покосились Иные, но не шелохнулись, не заговорили.
“Какие-то они беспечные, — подумал Нивен. — А если я что-нибудь украду?”