– Раз речь зашла от фараоне, то я прибыл с посланием от его величества, – ввернул Таита.
Девушка тут же вся обратилась в слух:
– С посланием? Неужели он хотя бы знает о моем существовании?
– О, это ему очень хорошо известно. – Старик отпил глоток шербета. – Не помешает добавить сюда еще меда.
Он подлил меда в чашу и перемешал напиток.
– Не дразни меня, Чародей, – отрезала царевна. – Немедленно передай мне сообщение.
– Фараон приглашает тебя со свитой на утиную охоту на болотах завтра на рассвете, а затем состоится завтрак на острове Маленькой Голубки.
Заря горела, как клинок, только что извлеченный из раскаленного горна. Заросли папируса темной полосой обрамляли горизонт. Не ощущалось ни малейшего дуновения ветра, способного пошевелить тростник, и не единый звук не нарушал тишины.
Две охотничьи лодки были причалены по противоположным сторонам маленькой лагуны, вплотную к стене тростника, обрамлявшей пространство чистой воды. Их разделяло меньше пятидесяти локтей. Царские ловчие наклоняли высокие стебли папируса так, чтобы образовался укрывающий охотников полог.
Поверхность лагуны была гладкой и безмятежной, небо отражалось в ней, как в зеркале из отполированной бронзы. Света как раз хватало, чтобы Нефер различал грациозный силуэт Минтаки в лодке напротив. Положив на колени лук, девушка сидела неподвижно, будто статуя богини Хатхор. Любая другая из известных ему девчонок, начиная с его сестер Хезерет и Мерикары, скакала бы, как птичка на перекладине, и щебетала бы без умолку.
Он перебирал в памяти все мелочи их короткой встречи этим утром. Было темно, ни один луч рассвета не заставлял побледнеть дивный свод звезд, раскинувшийся над землей; звезды казались такими яркими и близкими, что, казалось, протяни руку – и можно будет сорвать любую, как спелую фигу с дерева. Минтака пришла по тропинке от храма. Факельщики освещали ей путь, а служанки следовали позади. Царевна накинула на голову вязаный капюшон, чтобы защититься от речной прохлады, и, вопреки стараниям звезд, лицо ее оставалось в тени.
– Да живет фараон тысячу лет.
Это были первые слова, которые он от нее услышал. Ее голос показался ему слаще музыки лютни. Словно невидимые пальцы погладили его по затылку. Юноше потребовалось несколько секунд, чтобы обрести дар речи.
– Да возлюбит тебя Хатхор на веки вечные.
Он посоветовался с Таитой на предмет подходящего приветствия, после чего заучил его так, что от зубов отлетало. Заметив, как под капюшоном блеснули в улыбке ее зубы, Нефер решился добавить кое-что, помимо предложенного Таитой. Это произошло по наитию.