Минтака вырвалась из объятий Нефера и села в грязи, озабоченно глядя на него. Юноша тоже сел и воззрился на нее в ответ. Оба дышали, как если бы только что бегали наперегонки.
Уловив неладное, зрители на обрыве перестали хохотать и веселиться, тишина становилась гнетущей.
– Ваше величество, – своевременно вмешался Таита. – Если вы и дальше намерены плавать, то завтрак будет не у вас, а у какого-нибудь крокодила.
Поднявшись на ноги, Нефер подошел к Минтаке и помог ей встать, действуя так бережно, будто она была сделана из тончайшего хурритского стекла.
Служанки увели царевну – перемазанную илом, со спутанными волосами, липкими плетями ниспадающими на лицо и плечи, – на поиски ближайшего озерца чистой воды за пологом тростника. Когда некоторое время спустя она вернулась, на ее коже не осталось ни малейшего следа грязи. Рабыни захватили с собой смену одежды, поэтому Минтака предстала в расшитом шелковом переднике, украшенном жемчугами, на руках позвякивали золотые браслеты, а на шее висело ожерелье из бирюзы и цветного стекла. Волосы, хотя и влажные, были аккуратно расчесаны и заплетены.
Нефер поспешил ей навстречу и проводил к исполинскому колбасному дереву, в тени раскидистых ветвей которого был накрыт завтрак. Поначалу юная пара держалась смущенно и сдержанно, все еще потрясенная недавно сделанным сообща открытием, но вскоре природная бойкость возобладала, и они присоединились к общей болтовне. Но взгляды их почти не разлучались, а каждое произнесенное слово предназначалось только друг другу.
Минтака обожала загадки и вызвала царя на соревнование. Для Нефера дело осложнялось тем, что подсказки она давала на гиксосском языке.
– У меня один глаз и острый нос. Я пронзаю жертву насквозь и обратно, но крови не проливаю. Кто я?
– Ну, это просто! – Нефер ликующе рассмеялся. – Ты – швейная игла.
Минтака вскинула руки, признавая поражение.
– Исполняй желание! – загалдели рабыни. – Фараон ответил верно, пусть загадывает желание.
– Спой песню, – потребовал юноша. – Только не про мартышку – на сегодня мы про нее уже наслушались.
– Я исполню для тебя «Песнь Нила», – согласилась царевна.
Когда она закончила эту песню, Нефер сразу потребовал другую.
– Только если вы поможете мне, ваше величество, – сказала девушка.
Фараон обладал звонким тенором, но иногда не попадал в ноты, и тогда Минтака покрывала его ошибку, и с ее помощью он пел гораздо лучше, чем самостоятельно.
Разумеется, Нефер захватил на пикник доску и камешки для бао. Таита приучил его к этой игре, и мальчик знал в ней толк. Устав петь, он предложил Минтаке сыграть в бао.