Всего пара дюймов разделяла их перепачканные лица, длинные волосы падали ей на глаза. Нефер с удивлением понял, что под маской из грязи она улыбается ему. Он улыбнулся в ответ, и оба рассмеялись. Но уступать никто не хотел, и борьба продолжалась.
Его грудь была обнажена, тонкая ткань ее одежды промокла и уже не шла в расчет. Голые ноги девушки все еще оплетали его ногу. Юноша потянулся, надеясь высвободиться из этой крепкой хватки. Случайно правая его рука легла на крепкую округлую ягодицу, мышцы которой энергично сокращались.
Странное и сладостное чувство разлилось вдруг по всему его телу, и желание одержать победу в этой схватке напрочь покинуло юношу. Позволив ей бороться в свое удовольствие, он довольствовался тем, что удерживал ее и наслаждался этим новым и неизведанным ощущением.
Она вдруг перестала смеяться, в свою очередь сделав ошеломляющее открытие. Между нижними частями их тел возникло нечто твердое, чего еще миг назад не существовало. Неизвестный предмет был такой большой и осязаемый, что она не могла его не заметить. Минтака сжала бедра в надежде понять, что это такое, но от этого таинственная штуковина стала еще крупнее и тверже. Это было нечто неизвестное, и, будучи любознательной по натуре, девушка повторила прием.
Она даже не заметила, что соперник прекратил попытки сбросить ее, а его левая рука обвила верхнюю часть ее туловища. Правая же его ладонь сжимала ее зад, и когда она подалась к нему бедрами, чтобы исследовать таинственный предмет, он сделал толчок ей навстречу, а стискивающая ягодицы рука юноши подтянула девушку еще ближе к нему. Отросток приник к ней, как если бы был неким маленьким живым существом, действующим само по себе.
Прежде царевна даже вообразить не могла чувства, обуявшего ее. Неожиданно это загадочное создание обрело значимость куда большую, чем все, о чем она мечтала до этого. Все ее существо наполнилось жаркой, томительной негой. Не сознавая, что делает, Минтака опустила руку, пытаясь схватить зверька, как если бы то был котенок или щенок.
А затем с потрясением, как от удара под дых, вспомнила чудные истории, которые рассказывали ей рабыни про эту штуку и про то, что вытворяют ею мужчины. Не раз служанки описывали ей этот процесс в пугающих подробностях. До сих пор она отмахивалась от этих россказней, как от чистой выдумки, потому как отростки, болтающиеся между ног ее младших братьев, никак не согласовывались с этими ужасами.
С особенной четкостью припомнились ей слова Саак, ее рабыни-нумидийки: «Ты не захочешь больше молиться Хатхор, стоит тебе хоть раз увидеть одноглазого бога, когда он во гневе».