Втроем они вернулись к корзине. Все прочие удивленно уставились на Таиту, когда тот снял фальшивое дно и извлек из потайного отделения другой труп, тоже завернутый в белый льняной саван.
– Сюда! – велел своим Хилтон. – Поднимите его!
Под бдительным оком Таиты и повинуясь приказам, воины поменяли местами живого и мертвого. Нефера они уложили в потайное отделение на дне корзины, но фальшивое дно не примостили. Бей присел рядом с корзиной на корточки, чтобы проверить, как там расположился мальчик. Остальные поместили труп неизвестного на диоритовую плиту.
Таита сдернул с него саван, обнажив тело юноши одного с Нефером возраста и схожего телосложения. У него были такие же густые черные волосы. Раздобыть мертвеца было задачей Хилтона. Труда это не составляло: чума продолжала свирепствовать среди беднейших обитателей нома. Не было недостатка и в ночном урожае, собираемом с улиц и переулков: жертвы драк, убийств и грабежей.
Хилтон задействовал все эти источники. И наконец, при обстоятельствах столь удачных, что язык не поворачивался назвать их случайными, для юного фараона нашлась безупречная замена. Городская стража захватила на месте преступления одного парня, когда он срезал кошелек у богатого торговца зерном, и судьи без колебаний приговорили вора к смерти через удушение. Осужденный так походил на Нефера сложением и наружностью, что мог сойти за его брата. Помимо этого, воришка был упитан и здоров, в отличие от жертв голода и чумы. Хилтон переговорил с начальником городской стражи, которому поручено было привести приговор в исполнение, и во время дружеской беседы кошель этого достойного офицера пополнился тремя тяжелыми золотыми кольцами. Договорились о том, что казнь будет отложена до распоряжения Хилтона, а удушит палач жертву так, чтобы оставить как можно меньше следов. Приговор привели в исполнение в то самое утро, и тело не успело еще остыть.
Сосуды-канопы стояли в небольшой нише в конце зала. Таита велел Мерену принести их и вытащить пробки. Сам маг тем временем перевернул труп и сделал размашистый разрез в левом его боку. Для хирургических красот времени не было. Он сунул в отверстие руку и извлек кишки, затем, действуя обеими руками, завел скальпель глубоко внутрь тела. Сначала он рассек диафрагму, получив доступ к грудной клетке, и тянулся дальше, мимо легких, печени и селезенки, пока не перерезал дыхательное горло там, где оно соединяется с легкими. Наконец он перекатил труп, приказал Мерену развести покойнику ягодицы и несколькими уверенными движениями рассек сфинктерные мышцы ануса. Теперь все содержимое грудной клетки и подбрюшья было свободно.