Хезерет вздернула носик и отвернулась.
В этот миг выше по течению запел соловей, и Мерикара насторожилась. Когда они были детьми, Нефер учил ее подражать этим негромким трелям, но у нее не получалось. Птица пропела три раза, но только она обратила на это внимание. Другие занимались переправой громоздких паланкинов и тяжелых возков с казной через коварное русло реки. Тысячи проехавших раньше повозок разбили колесами въезд на брод, а дно превратили в илистое месиво. Было уже заполночь, когда переправа завершилась и под громкие призывы к волам «навались!», а также под щелканье и треск бичей последнюю повозку с казной вытянули на противоположный берег.
Затем начальник каравана приказал доставить носилки для царских жен. Царицам помогли забраться в них, и отряд рабов понес их через поток. У самого противоположного берега произошла новая задержка: один из возков с казной потерял колесо и перегородил дорогу. Мало того, рабы, несшие Хезерет, подняли ее недостаточно высоко, вода намочила ей ноги и испортила сандалии. Царица настояла, чтобы растяп наказали прямо тут же, и удары кнутов надсмотрщиков и вопли провинившихся усилили сумятицу.
Вопреки шуму, Мерикара снова услышала соловьиную трель, на этот раз совсем близко и на этой стороне реки.
– Не подведи меня, – сказала она Мише.
– Моя жизнь принадлежит тебе, госпожа, – ответила девушка, и Мерикара поцеловала ее.
– Ты это часто доказывала, и я никогда этого не забуду.
Она отвернулась от Миши и потихоньку стала удаляться во тьму.
Заметила это одна Хезерет.
– Мерикара, ты куда?
– Топить злых фей, – ответила Мерикара иносказанием, которое они употребляли в детстве.
Хезерет пожала плечами, залезла в свой паланкин и задернула шторки.
Едва отойдя от дороги, Мерикара остановилась и с горем пополам пропела соловьем. Почти сразу же на ее предплечье сомкнулась крепкая рука.
– Прошу тебя, малышка, перестань, – раздался у нее в ухе шепот брата. – Ты распугаешь всех соловьев отсюда до Беэр-Шевы.
Развернувшись, она обвила его руками за шею и обняла изо всех своих сил, слишком взволнованная, чтобы говорить. Нефер осторожно разжал ее объятия, взял за руку и повел вдоль темного берега реки. Шел он быстро, словно обладал ночным зрением леопарда, потому как ни разу не споткнулся и шагал уверенно. Он ничего не говорил, только предостерегал ее шепотом, когда на тропинке была яма или какое-нибудь препятствие. Мерикара слепо шла за ним. Когда, как ей показалось, миновала половина ночи, Нефер остановился и дал ей передохнуть.
– Миша знает, что делать? – спросил он.