Царевич попытался вскрикнуть, чтобы предупредить Таиту, но не смог выдавить ни звука. Ему не удавалось оторвать глаз от пугающего взора кобры. Голова змеи раскачивалась едва-едва, зато массивные кольца, которые буквально заполнили гнездо, пульсировали и сжимались. Скользя вдоль веток, чешуйки вспыхивали на свету, как бриллиант. Каждое кольцо было толщиной с руку Нефера, и они неспешно накручивались одно на другое.
Голова отклонилась, пасть раскрылась, и мальчик увидел бледное нёбо. Почти прозрачные клыки показались из мягких складок, на каждой их этих костяных игл застыла капелька бесцветного яда.
Потом жуткая голова метнулась вперед – кобра прыгнула, целясь Неферу в лицо. Тот вскрикнул и дернулся в сторону, потерял равновесие и спиной вперед выпал из расселины.
Хотя Таита был готов к неожиданному натяжению веревки, резкое падение Нефера едва не сдернуло старика с утеса. Виток веревки из конского волоса заскользил у него между пальцами, сдирая кожу, но он не ослабил хватки. Воспитатель слышал дикие вопли ученика и чувствовал, как тот болтается на другом конце веревки.
Как маятник, Нефер сначала откачнулся от утеса, затем полетел прямо к соколиному гнезду. Кобра быстро оправилась от промаха и снова приняла боевую стойку. Сосредоточенно глядя на мальчика, она повернула голову так, чтобы оказаться прямо перед ним. Из пасти вырвалось резкое шипение.
Царевич снова закричал и отчаянно отмахнулся ногой от устремившейся к ней кобры. Угадав в вопле страх, Таита налег на веревку так, что старые мускулы затрещали от напряжения.
Кобра метила в глаза царевичу и хотела нанести удар, едва тот приблизился на расстояние броска, но в этот миг Таита резко потянул и отдернул Нефера в сторону. Разверстые челюсти змеи пролетели буквально в пальце от уха мальчика, а затем ее тяжелое тело обрушилось ему на плечо с такой силой, будто ударила плеть колесничего. Нефер взвыл, понимая, что получил смертоносный укус.
Откачнувшись в сторону пропасти, мальчик взглянул на плечо, в которое впились клыки, и увидел желтоватые брызги змеиного яда на толстых кожаных складках седельной сумы. Облегченно выдохнув, царевич сорвал сумку и, летя назад к кобре, снова готовой к атаке, выставил суму перед собой, словно щит.
Едва он оказался на расстоянии удара, кобра напала снова, но толстая кожа седельной сумы защитила Нефера. Клыки гадины глубоко погрузились в кожу и застряли. Откачнувшись назад, царевич утянул змею за собой. Она полностью выскользнула из гнезда и свилась в клубок из блестящих колец. Мощный хвост хлестал Нефера по ногам, кобра яростно шипела, из разверстой пасти вылетали облачка яда, каплями оседая на поверхности сумы. Змея была такой тяжелой и сильной, что все тело царевича дергалось.