— Простите, — шепотом говорю, — я нечаянно.
— Пошел к черту, пентюх! — обласкала меня сквозь слезы. Вылез из автобуса на конечной и пошел, куда послали.
Долго ли, коротко шел — не помню. Голова гудит, во рту сухо, ноги-руки дрожат. Ну и состояньице, доложу я вам. Смотрю — бугор, за бугром яма. И ступени осклизлые вниз ведут. Черт его знает, что там? А, пойду: терять мне нечего!
Спустился. Дверь железная. Таблица на ней с горящей надписью «Дьявол. Звонить три раза». Верить иль не верить? Неужто в самом деле до преисподней добрался? А может, с похмелья мерещится? Позвонил на всякий случай. Дверь с лязгом распахнулась. На пороге вырос лохматый мужичок — хвост крючком, нос пятачком.
— Чего тебе? — хрюкает.
— Я, это, к дьяволу вот…
— А зачем?
— Так это, послали.
— Пошли, коли так.
Шли, шли каким-то темными закоулками. И пришли в огромное сводчатое помещение. Посредине очаг пылает. Пахнет серой и еще чем-то до боли знакомым.
Вокруг огня расположилась теплая компания этих самых, с пятачками. А во главе застолья — здоровенный рыжий громила. Точь-в-точь грузчик дядя Федя из нашего гастронома. Все по очереди зачерпывают ковшом из огромной посудины и пьют, черти. Чем-то жареным закусывают.
— Кто такой будешь? — грозно спрашивает рыжий. «Дьявол!» — догадался я.
— Вася я, — представляюсь. — А пожаловал к вам, Дьявол… кгм….
— Шайтанович, — подсказывает он уже более ласково.
…А пожаловал я к вам, Дьявол Шайтанович, потому, что меня сегодня без конца посылали к вам. И еще потому, что голова болит. А деньги кончились. И у моих корешей тоже. А жена не дает…
— Вообще-то нас и так до черта, — бурчит рыжий. — Ну да ладно, будешь сорок четвертым. Садись, раз пришел. Знаю я твое состояние — тут не то, что к черту на рога — к богу в рай полезешь. Плесните ему, черти. Пей, Вася!
Хлебнул я чертова зелья — аж мурашки по коже.
— Закусывай! — кричат мне со всех сторон.
— М-м, — отвечаю. — После первой не закусываю!
Черти от восторга заржали, захрюкали.
— Вот это по-нашенски! — крякнул их главный. — А ну, дребалызнем еще!
В общем, надрызгался я в этой тепленькой компании до чертиков. Что было дальше — не помню. Сплошной туман. Помнится — слабо, правда, — что мы еще всей нечистой силой наведались к ведьмам. Ух, доложу я вам чертовки! Хлебнул и там какого-то варева. Да такого, что земля из-под ног дыбом и — хлоп меня по лбу!
Очнулся — кругом все белое. Врач озабоченный рядом сидит, пульс мой щупает.
— Еще одна такая попойка, — говорит, — и только вас и видели.
Жена рядом сидит. Увидела, что я очнулся, перестала всхлипывать.