– Извините, – говорит Каллум, хотя совершенно очевидно, что виноватым он себя не чувствует, – я знаю, что он ваш муж и что вы, наверное, любите его и все такое, но только все это зря. Я еще не рассказал вам остальное. – Стук его пальцев по столу становится чаще и громче.
– Может, хватит? – спрашиваю, указывая на его руку.
Каллум прижимает ладонь к столу и поворачивается ко мне. Я вижу в его глазах… жалость? У меня не получается определить.
– Мне немного неловко, – говорит он, – ну, рассказывать вам об этом.
Я нетерпеливо качаю головой.
– Давай, выкладывай.
Замечаю влажное пятно на потолке, прямо под ванной. Наверное, где-то протечка. Надо попросить Доминика, чтобы проверил, когда он вернется домой… Если вернется.
– Ну, помните, вы вызывали полицию с той историей с радионяней? – говорит Каллум, возвращая меня в настоящее.
– Откуда ты знаешь об этом? – настораживаюсь я.
– Не важно, мисс. Должен вам сказать, что на вашей улице есть еще один маленький ребенок.
– Что?
Я делаю еще один шаг назад. В моем доме чужой парень. И не парень он вовсе, а взрослый мужчина. И он только что признался в том, что знает о существовании еще одного ребенка. Может, он совсем не так мил, как мне всегда казалось?
– Все не так, как вы думаете, – поспешно продолжает он, сообразив, что напугал меня.
– Каллум, ты лучше объясни, что происходит, черт побери.
– Это ребенок Ханны.
– Ханны? Но ей всего пятнадцать! – Я понимаю, насколько наивен мой довод. В школе Ханна флиртовала с мальчишками с двенадцати лет.
– Сейчас ей шестнадцать, – уточняет Каллум. – В общем, ее семья пытается скрыть это. Чтобы избежать скандала. Паркфилд, наверное, лишится работы, если в школе узнают, что его дочь забеременела в пятнадцать, – как же, ведь у него должна быть чистая до скрипа репутация. Вот поэтому они и переезжают. Паркфилд нашел новую работу где-то на севере. Ханна в бешенстве – она сказала, что родители намерены выдавать ребенка за своего.
– Этот ребенок от тебя? – спрашиваю я. – И поэтому ты болтаешься у их дома? Кажется, ты говорил, что вы с ней просто друзья.
В голову приходит еще одна мысль: наверняка за тем анонимным звонком стоит Паркфилд, он пытался отпугнуть меня. Не допустить, чтобы слухи дошли до школы. Меня обдает жаром, когда картинка складывается в единое целое. Получается, что мой стресс и страхи вызваны напыщенным мерзавцем, который пытается сохранить свою репутацию.
– Нет, – отвечает Каллум, – не от меня, хотя ее родители думают, что так и есть. Из-за этого они и ненавидят меня. Мы с Ханной действительно просто друзья. Мы с ней никогда не спали. Даже не целовались. Она была девственницей, пока… – Руки парня сжимаются в кулаки, лицо становится пунцовым.