А потом Гоголь опубликовал ещё несколько произведений и все под чужими, вернее, зашифрованными именами. Отрывок из романа "Гетьман" появился за подписью ОООО (поскольку в имени и фамилии: Николай Гоголь-Яновский буква "о" встречается четыре раза); "Глава из малороссийской повести: Страшный Кабан" была снабжена подписью П. Глечик (имя одного из персонажей романа "Гетьман"); статья "Несколько мыслей о преподавании детям географии" напечатана под именем Г. Янов (аббревиатура, т. е. сокращение, от Гоголь-Яновский).
И только отрывок "Женщина" решился подписать "Н. Гоголь", видимо, уже не испытывая сомнений в достоинстве своего нового опыта.
Опубликованные произведения также "были почти все в лирическом и сурьёзном роде". Однако перо стало увереннее, твёрже; проявилась яркость колорита — бытового, национального; экспрессия в драматических сценах. В статьях же на научные темы появилась дельность и продуманность, свидетельствующие о серьёзности намерений молодого автора.
Новые публикации Гоголя обратили на себя внимание критики и читателей. И что ещё важнее — они помогли ему завязать ряд важных литературных знакомств.
В течение нескольких месяцев 1830 года Гоголь знакомится со знаменитым поэтом В. А. Жуковским*, с поэтом и критиком П. А. Плетнёвым*, с поэтом и издателем А. А. Дельвигом*. Дельвиг редактировал альманах "Северные цветы" и "Литературную газету", где печатались названные выше произведения Гоголя.
И Жуковский, и Плетнёв, и Дельвиг были друзьями Пушкина, принадлежали к так называемому "пушкинскому кругу". Перед Гоголем открывался путь к Пушкину, о встрече с которым он мечтал с первых дней петербургской жизни. До Пушкина, в свою очередь, уже доходили слухи о молодом украинце, любящем науки и литературу и подающем большие надежды.
И вот желанное свершилось. 20 мая 1831 года на вечере у Плетнёва двадцатидвухлетний Гоголь был представлен Пушкину. Летом отношения Гоголя с пушкинским кругом становятся довольно близкими: живя в Павловске близ Петербурга, он часто бывает у Пушкина и Жуковского в Царском Селе. Он осведомлён об их только что написанных произведениях, выполняет поручения Пушкина по изданию его "Повестей Белкина" и т. д.
Нескрываемой гордостью дышит гоголевское письмо к Данилевскому: "Всё лето я прожил в Павловске и Царском Селе… Почти каждый вечер собирались мы: Жуковский, Пушкин и я. О, если бы ты знал, сколько прелестей вышло из-под пера сих мужей".
Местоимением "мы" Гоголь невольно причислил себя к избранным, к цвету русской литературы. Летом 1831 года ото могло показаться ещё бахвальством. Но спустя два-три месяца, когда вышла первая часть "Вечеров на хуторе близ Диканьки", все увидели, что это были не пустые слова.