— Так, значит, не утонули.
— Что-то гниет, — принюхивался Кергалвис, потому что сквозняк доносил из кухни ядовитый запах кошачьего мщения.
Полное запустение вокруг: засохшие мирты, кактусы, вплетенные в сети увядшие ветки с тряпками и лоскутами. Над тахтой на стене висел портрет: тощий волосатый молодой человек мрачного вида, сильно загорелый в огнях рампы, с раскрытым в устрашающем крике ртом. Шнуровочная рубашка раскрывала зверски волосатую грудь. Он держал гитару и что-то вопил.
Сунеп поднял с пола тюбик и бумажку с телефонными номерами:
— Фенобарбитал… Пустой. Номер двадцать восемь шестьдесят восемь.
— "Скорая помощь" больницы… — заметила Симсоне.
— Допустим… Попытка отравиться снотворным, сами же хотели вызвать "скорую помощь", бессилие… — нанизывал факты Бертул.
Бинниям этот голос казался необыкновенно благозвучным. Клюнул, дурак! Но возведенная Байбой пирамида немножко пошатнулась.
— Вряд ли. После снотворного спят и не шевелятся, а эти шевелятся. Но почему они такие… странные? — размышлял вслух Кергалвис.
— У некоторых после снотворного возникает противоположная реакция, психическое беспокойство, бред, — пояснила Симсоне. — Если приняли снотворное, то надо дать им кофеин и очистить желудок. Постой, постой, у меня же в сумочке стерильный шприц и кофеин. Давайте сперва вынесем их на свежий воздух, и там я им сделаю укол…
Липлант откинул занавеску из сетей, и все вошли в "спальню". Байба с закрытыми глазами спала стоя, вернее, в согнутом состоянии вверх, тормашками с внешней стороны тахты. Липлант и Кергалвис, как наиболее крепкие, принялись за дело, один сунул ноги Байбы под мышку, другой подхватил ее рукой под спину, чтобы поднять туловище.
— Не лапайте! — завизжала Байба, выдернула ноги и раскрыла злые, в черных омутах глазки: шницеля не дают, а собираются выворачивать желудок и откачивать остатки вина!
Попытка самоубийства сорвалась. Броня тоже проснулся:
— Почему заходите без стука?
Комиссия пришла в легкое замешательство оттого, что совершенно живые существа приняла за полумертвецов. Растерянность скрывают под напускной строгостью. Липлант вынул бумагу из портмоне. Бумага в руках милиционера в глазах всякого честного человека столь же опасна, как пистолет, но эти двое даже глаз не повернули в его сторону.
— Граждане, поступила жалоба, что вы систематически нарушаете первый пункт постановления исполнительного комитета об охране общественного порядка" который гласит, что с двадцати трех часов до семи утра запрещено в квартирах на полную громкость включать радио, магнитофоны, транзисторы, проигрыватели и играть на других музыкальных инструментах, производить громкое пение, а также сильный шум, который мешает спокойно отдыхать населению.