Воровка обладала удивительным телом – оно легко меняло форму. Очутившись на втором слое, Темная вырастила длиннейшие ноги и теперь быстро удалялась прочь, прижимая к себе кричащего в ужасе мальчика. Его вопль таял в Сумраке кроваво-алыми фантомными нитями. Чудовище на ходу обернулось, бросило на Матвея презрительно-ехидный взгляд и понеслось вперед с невероятной скоростью.
Аура Темной гасла в сером тумане, только радужный отсвет ауры Огонька теплился вдалеке. Еще секунда – и он будет недосягаем. Матвей начал задыхаться на бегу.
Она ниже тебя уровнем – у нее третий. Нужно только догнать.
Бить огнем, «прессом», использовать Силу было нельзя – Огонек мог погибнуть. Оставался единственный способ, и воспользоваться им можно было лишь раз.
Ведьма удалялась от кафе на север. Она бежала по прямой.
По прямой, не виляя и не сворачивая.
Матвей быстро рассчитал траекторию, зажег в воздухе портал – и прыгнул вперед.
Он вывалился прямо перед Темной, вцепился в ее ноги, и все трое Иных покатились по земле. Кот вырвал Огонька из объятий чудовища и рванулся наверх – на первый слой.
Тонкие, длинные, невероятно сильные руки вцепились в его тело, скрутили, утягивая вниз.
Матвей вызвал «белый клинок» – и отсек их.
Чудовище лишь рассмеялось: отрубленные руки снова срастались с телом.
Она как пластилин.
Кот отбросил сына в сторону, и тот упал ничком на синий мох. Руки колдуньи ветвились, обращались в многочисленные щупальца – они, словно змеи, опутывали Матвея, и тот крутнулся на месте, наматывая их на себя, как водоросли, – нельзя было дать чудовищу возможность снова схватить Огонька.
– Уходи, Ярик! Поднимайся.
Мальчик с трудом встал на четвереньки. Его лицо было белее бумаги. Новичкам смертельно опасно находиться в Сумраке так долго – а Огонек побывал даже на втором слое, пусть и недолго.
– Отец, – слово выпало изо рта мальчика и рассыпалось прозрачными льдинками, – где ты…
– Поднимайся наверх! Уходи, слышишь?
Взгляд Огонька сфокусировался, стал осмысленней:
– А как же ты?
– Уходи, я сказал! Найди мать!
Чудовище запеленало Светлого мага десятком щупалец цвета протухшего мяса, его пасть находилась прямо над ухом Матвея, и тот слышал его смрадное дыхание.
Мальчик встал на ноги и потянулся вверх, он стал словно прозрачным, и через несколько секунд от него остался лишь колеблющийся бесплотный отпечаток, след ауры – щупальца Темной колдуньи хлестнули по нему и тут же опали разочарованно.
Кот ударил огнем, и тварь зашипела, но не выпустила его. Он смог лишь выпростать одну руку. Ею он ухватил Темную за толстое склизкое бревно, в которое превратилась ее шея, и сжал изо всех сил.