Урча от удовольствия, к нему присоединилась Веса. Значит, эти люди любят ощущать холод, другого объяснения я не видела. Уверена, что и любовью они занимаются в морозильной камере.
Хлоя стянула сапожки и прошла к лесенке.
Я прекрасно понимала, что необходимо двигаться, решиться, пыталась убедить себя, что температура воды выше, чем воздуха, но мне и руки-то было больно мыть, если вода оказывалась недостаточно теплой, так как же теперь…
– АААААААААААААААAAAAAAAAAAAAA AAAAААА! ЧЕРТ! НА-КАСЬ ВЫКУСИ!
Хлоя была в воде.
Я больше не думала, устремилась к ступенькам и погрузила одну ногу в озеро.
– О, черт!
Вторую.
И правда: ЧЕРТ!
Хлоя, поднимаясь по ступенькам, столкнула меня. Я погрузилась в воду полностью. Возникло ощущение, что в мое тело вонзились тысячи ножей, я больше не чувствовала ног, руки мои налились свинцом. Я уже была готова попрощаться с каждой клеточкой своего тела, когда услышала вопль, приближавшийся к нам:
– БАНЗААААААЙ!
В трусиках и маечке, с шарфом, обмотанным вокруг шеи, по мостику бежала Лили, она заткнула себе нос и прыгнула в воду, подтянув коленки к груди.
Лицо Лили выплыло на поверхность через несколько секунд. Губы у нее были синие.
– Я умираю, помогите! – умоляла она с затуманившимся взглядом.
Никто не отреагировал. Тогда она принялась громко кричать:
– ДА ДВИГАЙТЕСЬ ЖЕ ВЫ! СДЕЛАЙТЕ ЧТО-НИБУДЬ, МНЕ ТАК ХОЛОДНО! ПОПИСАЙТЕ НА МЕНЯ, ЧТО ЛИ!
Петри, который все же не зашел так далеко в своей готовности поддержать ближнего, ограничился тем, что помог нам вылезти на мостик, и мы устремились к хижине: владельцы сауны пешком, а я с девчонками рысцой, на прямых ногах. Наверное, мы напоминали деревянные фигурки в настольном мини-футболе. Но вот сауна приняла нас в жаркие объятия. Веса и Петри вскоре отправились домой, и мы остались втроем.
Мы рухнули на деревянную скамейку. Я привалилась головой к стене и закрыла глаза. Постепенно тело стало оживать, кожа начала согреваться.
Она и сейчас передо мной, эта картина: Лили, Хлоя и я, почти голые, в уединенной сауне дальнего уголка Лапландии. Мысленно я переключилась на нашу квартиру, в которой мы без конца пересекались друг с другом, но где ничего не происходило. Я подумала о своих сомнениях, об этой импровизированной поездке, о тех последствиях, которые она еще, вероятно, будет иметь. Но уже ради этого мгновения, ради счастья Хлои, когда я наконец оценила ее сюрприз, ради мордашки Лили, сумевшей броситься в воду, ради этого доверительного молчания, ради воспоминаний, которые заставят меня улыбнуться в самые мрачные периоды моей жизни, только ради всего этого я никогда не пожалею о своем поступке.