Эта новость всколыхнула всех. Поднялся невообразимый шум. Люди засуетились, стали метаться от юрты к юрте, что-то хватали, тащили, вязали, крича друг на друга. Потом пополз слух: впадина окружена, выхода нет.
Атанияз угрюмо оглядел обступивших его людей, тяжело вздохнул. Снова они пришли к нему за советом, в глазах их светилась надежда. А что он мог им посоветовать?..
— Не надо было ждать до утра, — сказал он как бы сам себе. — Отары прошли, а мы… Видно, прогневили всевышнего.
Еллы-бай, тяжело дыша, вытирая платком красную взмокшую шею, брюзжал:
— Я знал, что этим кончится… Куда теперь с женщинами, с детьми? Болтать легко, а на деле все иначе выходит…
На этот раз никто не одернул его, не упрекнул в лености. Гнетущее состояние овладело каждым. Надо было взбодрить людей, вселить в них хоть крупицу уверенности. Но сил для этого у Атанияза не было. И он повернулся к Бахраму.
— Аллах не отвернется от слуг своих, — сказал он. — Святой Хидыр благословил тебя, сын мой, мысли твои праведны. Говори, что делать будем.
Бахрам понял: хитрый Атанияз переложил ответственность со своих плеч на его. И люди, чьи нервы взвинчены до предела, теперь на него изольют свой гнев, если что случится. Но отступать было поздно, да и не имел он на это права.
— Не падайте духом, люди, — сказал он, собрав всю свою волю, чтобы быть спокойным и уверенным хотя бы внешне. — Ничего неожиданного не случилось. Неужели кто-нибудь думал, что большевики спокойно проводят нас до границы да еще платочком помашут?.. Нет! Капыры всегда были и будут злейшими врагами правоверных. — Он повысил голос, вкладывая в слова вымученную веру: — Мусульмане! Наш час пробил. Возьмем же в руки оружие и силой проложим себе путь! С нами аллах!
Ладони столпившихся вокруг людей молитвенно скользнули по лицам.
— Когда выступаем, хан? — спросил кто-то.
— Надо подождать до ночи. Под покровом темноты прорвемся и выйдем к границе.
— А как быть с детьми?
Атанияз опередил Бахрама:
— Семьи должны быть с нами. Погибнем — так вместе, прорвемся — все свои будут рядом.
Кривой Нукер уставился на Атанияза налитым кровью глазом, сказал со злобой:
— В одной руке не удержишь два арбуза, Атанияз-бай. Семьи будут только мешать нам.
— Что ж по-твоему, надо оставить здесь детей, семью, а самим бежать? — ехидно спросил Атанияз, оглядываясь так, словно призывал в свидетели всех собравшихся: вот, мол, полюбуйтесь, люди добрые, до чего договорился этот безумец!
Нукер стоял на своем.
— Если потащим за собой такой хвост — наверняка все погубим, — возразил он. Мы часто слушались тебя, а что из этого вышло?..