— И впрямь — дядя! — обрадовался Пятрас. — Здорово, давно не видались. Просто и не признал, — оправдывался он, здороваясь и осторожно поглядывая на паныча, сидевшего рядом. Паныч был довольно молод, лет тридцати, видно, не очень крепкого телосложения, бледный, с продолговатым и острым лицом, со свисавшими черными усиками. Наклонясь вперед, он пытливо следил за Пятрасом, но глаза — веселые и добрые. Встрепенувшись, хлопнул Стяпаса по плечу и громко заговорил:
— Не тот ли это славный племянник, про которого ты мне рассказывал? Действительно, действительно: паренек — клеверок, на полях землероб.
Пятрас сразу же подметил: паныч не таков, как прочие паны, которых доводилось видеть до сих пор. Разговаривал он немного иначе, чем местные люди, но зато и не так, как паны из поместья, которые в кои-то веки раз обронят слово-другое по-литовски. Паныч с первого взгляда понравился Пятрасу. Заметив, как заинтересовался незнакомцем племянник, и отзываясь на слова паныча, дядя произнес с уважением:
— Это, Пятрас, пан Акелевич. Пишет книги и песни сочиняет. Любит нас, простых людей.
Пятрас с еще большим удивлением глядел на дяди-ного спутника и не знал, что сказать, но паныч снова звонко рассмеялся:
— Да потому, Стяпас, что я и сам из простых. Только из-за панов назвал себя Акелевичем. А по правде сказать, я Акелайтис Микалоюс из Чудеришкяй, мужик деревенский. Вот что я за птица!
Стяпасу все это было известно. Акелайтис хотел таким способом отрекомендоваться Пятрасу и подбодрить его. Юноша пришелся Акелайтису по душе, а от Стяпаса он слышал, что Пятрас парень толковый, трудолюбивый, смелый, любитель книг.
— Но чего же мы на дороге стоим? — спохватился Стяпас. — Ежели разрешите, пан Акелайтис, заглянули бы мы на минутку к родителям Пятраса. Я бы с братом повидался. И конь отдохнет.
— Обязательно, обязательно! — согласился паныч. — Навестим и дальше поедем.
— Кончил борозды? Проводи нас к родителям.
Пятрас решил оставить соху в поле, быстро выпряг лошадь, сел верхом. Когда бричка проезжала по деревне, многие подбегали к воротам, к окошкам, а дети стремглав, толкая друг друга, бежали вслед. Вся деревня сразу узнала, что Пятрас Бальсис привез каких-то панов.
Очень удивился Иокубас Бальсис, увидев нежданных гостей. Брат Стяпас, что же, свой человек, не какой-нибудь пан. Но второй?
Пока Иокубас здоровался с братом, во двор суетливо выбежала жена и стала звать гостей в горницу. Паныч, проворно соскочив с брички, с улыбкой поспешил к старушке.
— Не тревожься, матушка, — ласково сказал он, беря ее за руку. — Не великие мы паны. Денек на славу, пригревает… Вынесет Пятрас скамейку, и посидим на солнышке, поболтаем и дальше поедем. Путь еще далекий.