Геральт выполнил обязательства, обставил особняк. Мебель выбирал не дешевую, а из ценных пород дерева, со вкусом. Только слишком мрачную, я предпочитаю более светлые оттенки.
Последней осмотрели спальню. При виде большой кровати, поняла, Соланж не пройдет мимо. Действительно, некромант с многообещающей улыбкой опустился на нее и поманил: «Иди сюда!» И я шагнула, нарушая все свои принципы.
За окнами светило солнце, а мы занимались любовью на голом матрасе, позабыв задернуть портьеры.
Я летала, разбивалась на кусочки и жаждала нового проникновения. Груди ластились к мужским ладоням, язык не знал покоя, извиваясь в танце пламени. Снова и снова, до полного изнеможения, когда уже ничего не хочется, но воспоминания о недавнем блаженстве улыбкой играют на губах.
* * *
Случившееся камнем лежало на сердце. Пусть Соланж клялся, что я не галочка в списке побед, проводил до дома и согласился сопровождать в оперу, легче не стало.
Долго лежала в ванной и думала. Следы близости давно стерлись, только душа не очистилась.
Я изменила Эллану. Предала, когда он поверил, открылся, сказал то, о чем молчат. Признание в любви, дозволение видеть свою слабость – я ведь его перевязывала, мыла, с ложечки кормила – часто не даруется даже жене. Ближе некуда: Эллан не только сознание открыл, но и на-ре отдал. И самое главное, я сама думала о лорде с неизменной теплотой, не только как о человеке, но и как о мужчине.
Проводила мягкой губкой по коже и вспоминала страстные ночи с Элланом. Даже сейчас, после Соланжа, прошлое не померкло. Если бы разлюбила, мысли не скатились с чувства вины на игривое бесстыдство. Я бы не стала целовать, не думала бы, какой он красивый. Отринув стыд, ласкала, радуясь оттого, что Эллану хорошо. Ради него я готова пересмотреть все кристаллы, поговорить с Риной – кем угодно, лишь бы добиться опустошенной улыбки на губах любимого и самой расплавиться горячим шоколадом в его руках.
Только вот Соланж… Когда некромант овладел вторично, мир рухнул, разлетелся на яркие осколки. И рушился каждый раз, когда Соланж дарил частичку себя.
Четырежды! В последний раз так глубоко, быстро и резко, что казалось: не выдержу, но именно тот раз стал самым сладким. Соланж словно не мог насытиться, боялся потерять, а я падала в пропасть. После усталое тело обуяла небывалая легкость, сердце трепетало от радости. Разве такое возможно без любви?
Соланж пытался со мной поговорить, назначал встречи, но я упорно его игнорировала и рвала записки. Пряталась, посвятив все время Эллану, старалась не отходить от постели. Он заподозрил неладное, но тактично молчал, не выдержал только, когда в приступе раскаянья горячечно расцеловала его лицо.