— Вы ставите меня в довольно неловкое положение, — произнес уже знакомый Пьеру голос.
— Бросьте, — отозвался второй, басовитый и самоуверенный, — все мы в этом самом положении. И все мы сами себя в него ставим. А потом ответственность за неудобную позу перекладываем с больной головы на здоровую.
— Мистер Николь, военные успехи последнего времени никак не позволяют заподозрить в болезнях головы наших руководителей. Разве не так?
— Военные успехи ваших руководителей привели к тому, что… Послушайте, Штольц, где ваш человек? — внезапно перебил самого себя бас.
— Секретарь, — мягко известил его собеседник о должности своего подчиненного.
— Пусть так. Секретарь. Где он?
— Наблюдает за входом в здание.
Послышались тяжелые шаги и иронический возглас:
— Так он еще и сторож?
Двери внезапно открылись и Арданьян еле успел влепить свое тело в стенку. Сердце на мгновение остановилось, а потом сделало бешенный рывок и начало колотиться в ритме отбойного молотка, пробивающего эту самую стенку. Пьер зажмурился. Шаги замерли на пороге соседней комнаты, а после этого повернули назад.
— Вот так, Штольц. Я предлагаю разговаривать при открытых дверях. И с открытыми картами.
Пьер медленно открыл глаза. Напротив, в тусклом зазеркалье, ему был виден небольшой письменный стол, за которым с саркастическим выражением лица замер худой человек в черном костюме. Штольц. Обладатель басовитого голоса, Николь, умащивался спиной к зеркалу в низеньком, явно ему не по размеру, кресле. Его необъятная спина рвала чесучовый пиджак. Самоуверенный бегемот против задумавшейся анаконды.
— Итак, — продолжил Николь, устроив, наконец, свое массивное тело в непосредственной близости от Штольца, — я остановился на том, что хотел разъяснить вам положение, в котором вы оказались, благодаря военным успехам вашего руководства.
Голос его был откровенно снисходительным. Впрочем, вопрос поставленный Штольцу способствовал этому.
— Скажите, мистер Штольц, сколько деньжат выделял рейхскомиссариат вашей программе накануне войны?
Анаконда дернула маленькой головкой. Все правильно. Пожимать плечами она не могла за отсутствием таковых.
— Можете не отвечать. Храните свои драгоценные секреты. Но по моим данным — с полмиллиарда рейхсмарок. Подумайте, не отвечая, сколько вам выделяют сейчас?
Штольц отвел глаза в сторону и забарабанил пальцами по столу.
— Вот, вот, — бросил Николь. — Раза в три ассигнования сократили или больше, а, Штольц? Впрочем, это действительно подтверждает факт здравомыслия вашего руководства. Зачем, действительно, выбрасывать огромные деньжищи на какое-то непонятное ракетное вооружение, если традиционные танки и самолеты наилучшим образом показали себя в военных операциях. Взлетел самолет — Дания упала. Бабахнула самоходка — ключи от Парижа у тебя в кармане. Красота!