Из показаний Мэзера явствует, что он знал о подлинной роли Герли, знал даже о тех суммах, которые выдавались шпиону на расходы. Любопытна также официальная версия того, как властям стало известно о заговоре. Лорд Берли будто бы получил письмо, в котором какой-то раскаявшийся заговорщик сообщал, что три раза опытный убийца поджидал министра в его саду. Письмо это безусловно исходило от Мэзера. Он даже не скрыл факт его отсылки от Берни, ссылаясь на то, что оно испугает главного министра, а это поможет Норфолку. Если бы заговор не был просто провокацией, Мэзер, послав письмо, из понятной предосторожности поспешил бы на время скрыться — он не сделал такой попытки. Хотя в письме не указывался отправитель, вскоре после того, как оно было отослано Герли, Мэзер и Берни были заключены в Тауэр. Из тюрьмы Мэзер написал новое письмо Сесилу на восьми страницах, из которого явствует, что заговор был выдан Уильямом Герли. Интереснее другое. Письмо это написано человеком, отнюдь не считавшим себя на краю гибели. Напротив, оно содержит деловые советы по вопросам отношений с иностранными державами. Это не просто письмо крайне самоуверенного человека, оно раскрывает его представление и о заговоре, и о роли, которую он, Мэзер, сыграл в этом предприятии, — роли тайного слуги правительства. Иначе невозможно объяснить отсутствие в письме слов раскаяния в инкриминируемой Мэзеру государственной измене, планах убийства королевы и ее первого министра. Если исключить здесь расстройство ума, то приходится признать, что Мэзер явно считал себя исполнителем воли главного министра. Вероятно, эту иллюзию у него поддерживали до последних минут даже на эшафоте. 11 февраля 1572 г. Мэзер и Берни были подвергнуты «квалифицированной» казни, полагавшейся государственным изменникам, особенно если они не принадлежали к знатному роду.
Американский историк К. Рид, не принадлежавший к иезуитской школе и придерживавшийся традиционной версии «заговора Ридольфи», считает, что конспирация Мэзера являлась, возможно, следствием провокации Герли. Все, что нам известно об этом заговоре, в том числе и об участии в нем испанского посла, основывается на показаниях двух заговорщиков, вырванных под пыткой. Даже если судить по этим показаниям, планы Мэзера были до крайности туманными, вероятнее всего, Герли подстрекал двух безрассудных молодых честолюбцев болтать о том, что они якобы могут, но что они не собирались делать.
Отвлекающий маневр в виде заговора против жизни лорда Берли, может быть, и произвел желаемое впечатление на Елизавету, однако он не покончил с ее колебаниями по поводу участи Норфолка, хотя за его казнь горячо ратовал собравшийся весной 1572 года парламент. Решение о казни было окончательно принято в конце мая. 2 июня, стоя на эшафоте, Норфолк в предсмертной речи снова отрицал, что он давал согласие на мятеж, на вторжение испанцев, отверг «папу и его религию».